– Я больше не бу-уду! – на всякий случай заревела она. – Это в первый и последний ра-аз!
– Так я тебе и поверил! – насмешливо сказали в ответ скрипучим мужским голосом.
Мужским?! Как же это?! В женской-то обители! Вор! Насильник!! Душегубец!!!
– Дя-а-де-энька! Не надо! У меня нет ничего. Я хорошая-а!!
– А я ж разве говорил, что плохая? Только и усомнился, что впервой этим занимаешься. Что я, не видел, как ты давеча пять пучков салата с огорода снесла? А до этого, на прошлой неделе, два яйца из птичника слямзила. А десять дней назад…
– Боже Создателю, Матерь Богородица! Да что же это? Да кто же?…
– Но ты не бойся, – проскрипели из-за бочонка. – Я не выдам. Зачем мне это?
– А вы кто? – шмыгнула носом проказница, не вполне доверяя странному голосу.
– Лешие мы, – ответили просто. – Ну, сатиры. По-вашему, бес…
Орланда никогда бы не подумала, что она способна так орать. От собственного крика у нее самой заложило уши. А с потолка даже штукатурка посыпалась.
– И чего бы это я вопил?! – обиделся голос. – Другая б на ее месте от счастья рыдала, что ей такая честь выпала. Ведь не хухры-мухры, а сам лесной князь пожаловали. А она… Эх вы, люди. Вон, твой дружок и то любезнее.
Сначала из полумрака вынырнул Ваал, почему-то висящий в воздухе, локтя в полтора от пола. Вид у кусика был довольный и умиротворенный.
Следом за ним явилась несуразная человеческая фигурка. Толстенький голый мужичок, густо поросший шерстью.
Девушка стыдливо зарделась. Ей еще в жизни не доводилось видеть обнаженных мужчин. Только на фресках да в виде статуй.
Хорошо хоть еще, что чресла легкой повязкой прикрыл, негодник.
– Изыди, враг рода человеческого! – торжественно прорекла послушница, осеняя демона размашистым крестным знамением.
Из житий святых она знала, что это самое первое средство для изгнания бесов.
– Но прежде Ваала оставь! – спохватилась.
Первое средство не подействовало.
Хм. Это, наверное, потому, что она грешница и маловерка. Нужно будет всенепременно сходить на исповедь. Сегодня же. И во всем покаяться матушке-настоятельнице. И торжественно пообещать, что больше никогда, ни при каких условиях, ни-ни… Пальцем не прикоснется к неположенной уставом снеди.
Чем бы это его еще огреть?
Вот ведь, стоит, ухмыляется щербатым ртом. Урод рогатый!
Конечно, если быть откровенной до конца, то и не совсем урод. Обыкновенный такой неказистый мужичонка, рыжий, с торчащими во все стороны вихрами, конопатый и курносый. И рога не такие уж и большие, как в свитке настоятельницы намалевано. Даже, наоборот, махонькие. С ее мизинец. И хвоста козлиного с кисточкой нет. Вот и верь после этого книжкам.