— Можешь не переживать за свою тачку, ты ее не проиграл!
Именно тогда думала, что это реально конец. Я была полностью уничтожена. Не было смысла продолжать жить дальше. Ради кого? Ребенка больше не было. Любимый предал. Родители не спешили утешить. Лишь мама сначала суетилась вокруг, а в итоге сказала, что нужно быть сильной и не позволять эмоциям взять верх.
Антон
Майя уже крепко спала в моих объятиях, а я не мог сомкнуть глаз. В голове, как противный звон, эхом тарахтели недавние слова девушки:
— Я хотела спрыгнуть с крыши девятиэтажки…
Блять. Меня трясло от переизбытка адреналина в крови, да так сильно, что подо мной вибрировала кровать. Будь я наедине, подорвался бы и пошел молотить грушу, выплескивая весь гнев наружу. Он беспрерывно бренчал во мне еще с момента, когда я увидел Майю на дороге. Она, словно трясущийся маленький котенок, громко мяукала из-за страха и искала того, кто бы подобрал ее и согрел.
Майя была настолько испугана и растеряна, что бросилась в чужие объятия, не задумываясь о последствиях.
Сначала я не знал, что это она шла по той треклятой дороге. Девушка, которая парой нецензурных фраз сумела разжечь во мне былую страсть. В день нашей первой встречи на пешеходном переходе я изумился чувствам, рвущимся из глубины души. Она кляла меня последними словами, а я, как доверчивый мальчишка, завистливо ловил каждое ее слово и изнемогал от жажды обладать этой девушкой. Я бы мог запросто перекинуть малышку через плечо и бесцеремонно увести в свою берлогу. Но вместо этого бросил ей вслед властное:
— Моя!
И я точно знаю, она услышала. Слова, сказанные от души, всегда найдут отклик. Майя вдруг что-то простонала во сне и мигом сжала меня в объятиях, после чего расслабилась. Выдохнула. Блять, я держался на честном слове. Мое терпение готовилось лопнуть, и тот, кто обидел девочку, этим вечером рисковал стать трупом. И остальные тоже.
— Глупышка моя… — прошептал и аккуратно погладил ее по копне каштановых волос.
Я млел, чувствуя под пальцами шелк волос и вдыхая аромат моего шампуня на девушке. МОЯ! Никуда не отпущу, никому не отдам. Размажу по стенке любого, кто посмеет косо взглянуть.
— Прекращай поддаваться общественному мнению. Позволь полюбить себя и сразу увидишь мир в ярких красках. Не зажимайся, считая себя толстой и отвратительной. Где та воинственная фурия, кроющая нас с Горынычем нецензурщиной? И не побоялась же накинуться на двух здоровенных лбов!