– Криминальные структуры – это что? – нахмурив брови, спросил Карташов.
– Это бандиты, – как-то простодушно ответила Лариса.
– Бан-ди-ты? – по слогам задумчиво произнес следователь. – Как их зовут? Почему ты думаешь, что это были бандиты?
– Они вели себя очень агрессивно, в них чувствовалась какая-то сила… Они что-то требовали, и по их поведению было понятно, что они могут этого добиться. Самое же главное – что Аткарский им подчинялся, – объяснила Лариса.
– Но это всего лишь твои предположения, – скептически скривился Карташов, напряженно вертя в руках авторучку. – Как они хоть выглядели-то?
– Двое крепких мужчин, – Лариса отчаянно помогала себе руками. – Очень хорошо одеты – в русле современной моды.
Карташов усмехнулся.
– А какие-нибудь приметы? Родинки, шрамы, прически, татуировки?
– Ну, извини, – слегка обиделась Лариса. – Ничего такого я не заметила.
– Ну а если увидишь их, узнаешь?
– Мне кажется, да, но не уверена. Потому что я стояла немного далековато от них.
– Далековато… – протянул Карташов. – Не уверена… Мужчины крепкие, особых примет нет… Девушка!
Карташов внезапно посмотрел на Ларису, как в былые времена прокурор сталинской тройки на врага народа.
– А ты это не придумала, а? Чтобы вытащить своего дружка?
– Слушай, Карташов, это уже хамство! – возмутилась Лариса. – Я ничего никогда не выдумываю.
– Ладно, ладно, уж и пошутить нельзя! – предупреждающе поднял руки вверх Олег. – А какие все-таки у тебя были отношения с подозреваемым?
– Карташов, прекрати, – не смогла удержаться от улыбки Лариса. – Ревновать, что ли, меня вздумал?
Олег промолчал, а Лариса продолжила:
– Исключительно дружеские отношения. Далеко не близкие. И в клубе мы встретились совершенно случайно.
– Угу, угу, – снова задумчиво промычал Карташов.
– Кстати, кто обнаружил труп? – спросила Лариса.
– Какая-то баба, – бросил Олег и, взглянув на Ларису, еще не остывшую от возмущения, поспешно поправился: – Извини, женщина. Соседка, наверное, не захотела таскаться сюда, позвонила анонимно. К нам же идут добровольно только тогда, когда их обокрадут или на улице нападут.
Последние слова Карташов произнес с чувством явной обиды за то учреждение, которое он имел честь представлять.
– А как с мотивами? – спросила Лариса.
– Тут тоже все более-менее понятно, – повел бровью Карташов. – Сама же говорила про эту самую… Кравцову. Это не только ты говорила, это показали еще несколько человек.