- Слушай, честной народ! Сама Макошь говорила со мной и сказала
как нужно сделать, чтобы прекратился голод на Руси! - кричу
притихшей толпе я.
И что произошло дальше я не предвидел, иногда хорошие новости
творят чудеса! Я думал что толпа притихнет, но нет — толпа радостно
взревела, поднимая своими криками стайки голубей с крыш, последних
и наверняка очень удачливых голубей, раз их еще не поймали и в
котел не кинули...
- Ты чего сученышь творишь, - верховная жрица бьет меня локтем в
голову. - Мы так не договаривались! Увести!
- Слушайте, люди добрые, слушайте! - кричу я пока телохранители
жрицы из храмовой рати хватают меня и тащат прочь с капища. -
Затесался в наше стадо волк, притворившейся овцой, и как только мы
от этого волка избавимся, так сразу все станет хорошо! Это она! -
тычу я пальцем в сторону верховной жрицы.
Надеюсь меня услышали, тяжело говорить, когда закрывают рот
ладонью.
Меня не услышали, но направление моего пальца видели многие, и
эти многие кинулись на капище, отбили меня у храмовников и схватили
жрицу, без жертв конечно не обошлось, но такова цена сытой
жизни...
- Ничего личного, ничего личного! - приговариваю я, стараясь не
выронить из дрожащих рук ритуальны нож. Только утром этим ножом
жрица делала надрезы на моей груди, а сейчас я должен сделать
смертельный надрез на ее горле.
- Ничего нет, ни дождей, ни морозов! Нет ничего, кроме нашествия
поляков!
И опять у толпы не та реакция, на которую я рассчитывал. Народ
возликовал! Голод он не осязаем, ему по роже кулаком не надаешь, а
поляки — дело привычное, вот они, рядом, при этом вполне смертны и
по роже им может дать каждый желающий, да и привык народ к польской
угрозе!
Преступный сговор — никак иначе мои действия назвать нельзя, но
когда еще появится полноценный уголовный кодекс? Вляпался я в
интриги самых главных жрецов Макоши на Руси, не подумал что со
своими предсказаниями могу стать опасным для верхушки культа. Никто
не любит выскочек, и никто не любит тех выскочек, чьи предсказания
сбываются год от года. Смешно, но по плану верховной жрицы сегодня
должен был умереть именно я, и умереть не так славно как она, а
сдохнуть в подвале ее поместья, где бы меня и закопали прямо под
земляной пол. Мавр сделал свое дело и мавр может уходить, наверняка
именно так думала верховная, приказывая мне сказать нужные для
народа слова. Сбудутся или нет, уже не важно, мальчишка исчез и
спросить не с кого! И по другому нельзя, засветился я в культе,
теперь так просто не исчезнуть — только смерть, живым я буду всегда
представлять опасность для жриц...