Второй крепыш схлопотал сногсшибательный апперкот еще до того, как успел что-то сообразить. Он плюхнулся на задницу и с воем обхватил голову руками. Как и его напарник, подняться он не пытался.
– Вам повезло, молодой человек, – подмигнул ему Никита. – Перелом челюсти вы уже заработали. Но можно пойти дальше. Как вам нравится почечный фарш?..
– Ка-а... Ка-а...
Крепыш силился что-то сказать. В его глазах клокотала лютая ненависть. Но в них был и страх.
– Ну как хотите. Если пожелаете, обращайтесь. Я здесь неподалеку живу. Пока, ребятки...
Никита помахал крепышам ручкой и преспокойно направился в противоположную от дома родителей сторону.
Его безмятежность была внешней. Внутри от напряжения звенели нервы, как туго натянутые струны. Он отдавал себе ясный отчет в происходящем. Ему пришлось схлестнуться не с кем-нибудь, а с братками-рэкетирами. Этих крутолобых качков с пунктирными извилинами хватало еще в те времена, когда он уходил в армию. Об их свирепости слагались страшные байки. Ими пугали детей. Тогда они ездили на «девятках» и подержанных иномарках. Сейчас вот в их распоряжении новенькие «БМВ». Но натура их осталась прежней.
В этой стычке Никита победил. Но при этом оставил за братками слово. И если те захотят взять реванш, ему несдобровать. А он никоим образом не причислял себя к числу любителей неприятностей. Поэтому на душе скребли кошки...
Он побродил по незнакомому району. И только где-то через час подошел к дому, где жили родители.
Никита уже сейчас мог встретиться с братками. Но у подъезда его никто не ждал. И на пятки никто не наступал. Возможно, инцидент с крепышами из «БМВ» останется без последствий. Никите очень хотелось на это надеяться.
О братках он забыл сразу, как только увидел женщину, которая открыла ему дверь. Худая, глаза красные, мешки под ними, не одежда на ней – лохмотья. От нее исходил запах перегара и давно не мытого тела. Он с трудом узнал ее.
Никита не мог в это поверить, но перед ним стояла его родная мать.
На его появление женщина не реагировала. Она пьяно шаталась и тупо смотрела на него.
– Мама, это я, – холодея, тускло проговорил Никита.
– А-а, Никита... Вернулся?
Наконец-то она узнала его. И даже полезла целоваться. Никита обнял ее. И чуть не заплакал. Но не от радости, а от обиды.
Он понял, что произошло. Его мать спилась. Вместе с отцом. Из холеной «совковой» дамы она превратилась в неряшливую алкоголичку. Ну как такое могло случиться?..