– Ты хоть думай, что говоришь, тварь! – вскипел Нырков.
Его бесила не Люси. А ее слова. Похоже, она говорила правду.
– Не вру я! Все так было на самом деле... Да вы у нее сами спросите!
– Спрошу... А как она выходила из дому? Как? Почему никто не видел, как она выходила...
– Не знаю!
– А кто знает?
– Она знает!
Инга знает. И Матвей Данилович знает... Идиот! Он же сам показал ей, как пользоваться подземным ходом. И она это проделывала без него не раз. Вот почему ее никто не замечал!
Но эту тайну знают только он и она. А вдруг и эта Люси в курсе?
Черная волна ярости накрыла его с головой.
Нырков поднялся со своего места, приблизился к камину, снял с огня прут, подошел к Люси.
– Не надо! – рыдала она.
Только он и не думал щадить ее.
– Про подземный ход знаешь? – спросил он.
– Нет! Не знаю. Нет... А-а!!!
Раскаленное острие впилось ей в плечо.
– Так знаешь?
– Нет...
– Говори, если жить хочешь... Знаешь?
В этот раз Нырков вонзил прут ей между ног. Дикий рев сотряс помещение. Но тот только усмехнулся.
– Ну так что?
– Знаю, – сдалась Люси. – Мне Инга все рассказала... Она сказала, что вы меня убьете...
– А я всегда говорил, что моя жена умница...
Нырков демонически улыбнулся и с силой вогнал штырь ей в живот. А затем сел на место. Он наблюдал, как корчится в смертных муках Люси, как умирает она у него на глазах. Он получал точно такое же удовольствие, как римский патриций, глядя, как рубят мечами друг друга бойцы-гладиаторы...
* * *
Инга стояла перед зеркалом. Рассматривала свой синяк под глазом.
Опухоль уже сошла, осталась только желтеющая синева. Но на люди показываться еще рано.
Она провела Матвея. Заставила его поверить в виновность Люси. А ведь мужа трудно назвать идиотом...
Дверь в комнату беззвучно въехала в стену. На пороге появился Матвей. В руке бутылка шампанского, в другой два бокала. Хорошее начало. Так обычно он начинал любовную игру.
– Я хочу тебя! – без всяких прелюдий сообщил он.
Внутри Инги сначала что-то сжалось, а затем развернулось, жарко, жарко...
Матвей поставил шампанское на столик, ловко сорвал пробку, наполнил два бокала. Один подал ей. Она взяла. Второй поднес к губам. И вдруг выплеснул его содержимое ей в лицо.
Инга отступила назад и с ужасом уставилась на мужа.
Шампанское в лицо можно было воспринять как садомазохистскую игру. Они с Матвеем иногда проделывали такие штучки. Но сейчас явно был не тот случай. Его лицо закаменело, в глазах сатанинский огонь.