– Ты была сто тысяч раз права. В этой стране мне не везет…
– Ничего, любимый, ничего, – утешала его Марта. – Все будет хорошо…
– На этот раз мне не отвертеться…
– Ничего, что-нибудь придумаем… Главное, что ты жив…
Скориков был недоволен показаниями Никиты. Но Марту к нему пустил.
С адвокатами он уже виделся. Только чем они ему могут помочь?.. Вместо двух пожизненных заключений выторговать одно?..
– Что можно придумать?..
– Адвокаты могут представить дело как убийство в состоянии аффекта…
– Все равно срок, – мрачно усмехнулся Никита.
– А ты правда любил эту девушку?
– Татьяну?..
– Нет, Альбину…
– Это было давно…
– Ты не думай, я не ревную, – улыбнулась Марта. – И что за Татьяну заступился, правильно сделал… Ее родители тебя ни в чем не винят. Они верят, что ты ее не убивал…
– Марта, меня подставили…
– Ничего страшного. Выпутаемся…
– Прокурор будет стоять до последнего. Судьи побоятся пойти против него…
– Я знаю, – кивнула Марта. – Никакие деньги не помогут, я уже узнавала…
– Что же делать?..
– Мы с Валерой решили…
– С Валерой?!. Где он?..
– Сегодня вылетает из Москвы. К вечеру будет… Но мы по телефону обсудили все варианты… А потом он уже прилетал сюда. На денек…
– И что же вы решили?..
– Ты правильно сделал, что признался. В самом ближайшем будущем дело дойдет до суда…
– А там приговор…
– И колония, – кивнула Марта.
Шепотом:
– Но мы тебя оттуда вытащим…
– Как?
– Можно нанять вертолет…
Точно такая же мысль приходила в голову ему самому. Действительно, он может совершить побег. Из колонии убежать проще, чем из изолятора. Особенно если у тебя есть сообщники на воле. Валера с его ребятами, Марта с ее деньгами…
– Завтра меня переводят в камеру, – сказал Никита.
– Это хорошо…
– Хорошо?
– Ну да. Хорошо, что ты уже выздоровел…
– Почти…
Никита и в самом деле поправился. Иногда болела и кружилась голова, временами поташнивало. Но на ногах он уже стоял достаточно твердо.
– Есть такой авторитет. Кличка Посох… Он будет мне мстить…
– Но ведь не отомстил… Ты уже две недели здесь…
Никита тоже очень надеялся, что братва оставит его «геройство» безнаказанным. Только слишком слабой была эта надежда…