Отсюда она казалась не больше
муравья, но даже здесь ощущалась её мощь. Конечно, змее было далеко
до Апепа по величию, но все же…
«И, знаешь, я бы не отказался от
такой силы», – мечтательно произнёс Белиар.
Я попробовал отсюда посмотреть меру
ползучей твари. Дрожь земли прекратилась, и змея замерла на
месте.
«Твою мать, поднёбыш!»
Я испуганно отозвал взгляд.
Действительно, ну его на хрен.
Змея поползла дальше, оставляя на
пределе зрения тонкий след. Пронесло, как говорится.
– А ангелам доступны материнские
стихии?
Я почуял, как Белиар чуть
усмехнулся.
«Перьевые подстилки тоже не могут
ими воспользоваться. Это особый дар Инфериора своим
детям.»
Земля подо мной отозвалась радостью,
будто кивнув словам демона.
Встав, я снова направился в ущелье.
Мозоли на руках удивительным образом уже заросли, а сила так и
струилась в жилах, ей будто не терпелось снова приняться за
работу.
Но едва я пересёк незримый барьер,
где снова накатилась усталость.
«Сила. Нам нужно больше
силы!»
По ощущениям обычного нуля, я отдыхал
всего минут пять. Ладно, хоть ладони остались целыми.
– Продолжай, демон.
«Поднёбыш, ты бы сначала понял,
что тебя интересует. Я сам в твоих мыслях разобраться не
могу».
Усмехнувшись, я решил пройти дальше
по ущелью. После коридора с ледяными колоннами открылось место
битвы с Безликими. Тел давно не было, но здесь осталось то, что я
не забрал.
Длинный, изогнутый как сабля, клинок
Безликого неплохо лежал в руке. Копья у меня подходящего пока нет,
так что пригодится. Я собрал доспехи Безликих и отнес весь этот
ворох к выходу из ущелья.
Затем снова топор и лёд. Замах, удар,
замах, удар…
– Давай так. Что такое Медос?
«Средний мир. Охрана зажравшихся
божков в Целесте.»
Мои брови подпрыгнули. Всё-таки,
новость, что боги тут не в единственном числе, меня немного
удивила. А как же то, что Абсолют один?
«Не путай Абсолюта и целестовскую
шваль».
– Так объясни.
«Знаешь, твоя память мне
подсказывает что-то про Олимп.»
Сказанное Белиаром слово неожиданно
нарисовало мне картинку. Понятно, эти боги – просто сверхсущества,
сидящие в импровизированном Олимпе – Целесте.
– И сколько их, этих богов?
«Ну, должно быть
двенадцать.»
– Дерьмо нулячье! – выругался я,
саданув ещё сильнее.
Топор чуть не вылетел из непослушных
рук.
«Что?»
– Да ничего! – зло рыкнул я.
Моя пятая точка подсказывала мне, что
вот это вот «должно быть двенадцать» выльется в очередное «защитить
тринадцатого».