И если все вышесказанное не дает идеальной характеристики виконта Бриджертона, самого завидного жениха этого сезона, автору следует немедленно и навсегда отложить свое перо. Единственный вопрос заключается вот в чем: будет ли сезон 1814 года именно тем, когда он наконец познает блаженство брака?
Автор считает… что нет.
«Светские новости от леди Уистлдаун». 20 апреля 1814 года
– Только не говорите мне, – заявила Кейт Шеффилд, ни к кому в особенности не обращаясь, – что она снова пишет о виконте Бриджертоне.
Ее единокровная сестра Эдвина, подняла глаза от газетного листка.
– Откуда ты знаешь?
– Хихикаешь как безумная.
Эдвина снова залилась смехом, сотрясая обитый синим дамастом диван, на котором сидели девушки.
– Видишь, – укоризненно сказала Кейт, слегка подтолкнув сестру. – Ты всегда хихикаешь, когда она пишет об очередном гнусном распутнике.
Правда, при этом Кейт улыбалась. Она обожала поддразнивать сестру. Добродушно, разумеется.
Мэри Шеффилд, мать Эдвины и мачеха Кейт, которую опекала вот уже почти восемнадцать лет, подняла глаза от вышивания и поправила очки.
– Что это вас так развеселило?
– Кейт злится, потому что леди Уистлдаун снова пишет об этом распутном виконте, – пояснила Эдвина.
– И вовсе я не злюсь, – оправдывалась Кейт, хотя ее никто не слушал.
– Бриджертон? – рассеянно осведомилась Мэри.
– Совершенно верно, – кивнула Эдвина.
– Она всегда о нем пишет.
– Думаю, ей нравится писать о распутниках, – заметила Эдвина.
– Ну разумеется! О чем ей еще писать? – удивилась сестра. – Если читателям наскучат ее статейки, никто не купит газету.
– Неправда, – возразила Эдвина. – Только на прошлой неделе она писала о нас, и, Богу известно, мы не самые интересные в Лондоне люди.
Кейт улыбнулась наивности сестры. Пусть она и Мэри не самые интересные в Лондоне люди. Но Эдвина, с ее волосами цвета сливочного масла и поразительно светлыми голубыми глазами, уже была провозглашена Несравненной сезона 1814 года. Кейт же, с ее ничем не выдающимися каштановыми волосами и карими глазами, обычно именовалась «старшей сестрой Несравненной».
Что же, бывают прозвища и похуже. По крайней мере никто еще не назвал ее «засидевшейся в старых девах сестрой Несравненной», что было бы гораздо ближе к правде. В двадцать лет, а если уж быть честной до конца, почти в двадцать один год, Кейт считалась немного староватой, чтобы наслаждаться своим первым лондонским сезоном.