– Я никогда не оцениваю людей по их словам, а только по их делам, – пояснил Уильям. – А тебя увидел в деле… Сколько тебе лет, Рикардо?
– Восемнадцать.
– Восемнадцать. И чем же ты сейчас занимаешься?
– Чем занимаюсь? – Парень задумался, затем, как бы спохватившись, ответил: – Пока ничем особенным. Подыскиваю стоящее дело. Нельзя же вот так просто, с бухты-барахты.
– Да, похоже, ты именно тот, кто мне сейчас нужен. Пойдешь со мной, Рикардо?
Парень в упор посмотрел на Бенна ярко-голубыми, как у беззащитной женщины, глазами:
– Но мне придется спросить разрешения у отца.
– Тогда веди меня к нему.
– Его еще нет. Он, наверное, все еще со своими мулами.
– Погонщик?
– Скорее, их хозяин.
Такая попытка облагородить профессию отца чуть не заставила Уильяма улыбнуться, однако он все-таки сдержался, чтобы ненароком не обидеть нового друга.
Рикардо, повинуясь молчаливому кивку своего будущего хозяина, провел его по знакомым ему улицам в район, где господствовали запахи, слабо похожие на те, где люди каждый день едят мексиканские бобы, черепах и мулов. Здесь их острота была намного меньше.
Наконец они добрались до дома Антонио Переса. Тот сидел на крыльце и курил сигарету. День выдался очень жарким, а Антонио пришлось проделать долгий путь. Поэтому он чувствовал себя усталым. Глаза у него были пустые, из-под расстегнутой рубашки, рукава которой он закатал до локтей, виднелась волосатая грудь. Все его тело как бы обмякло, лицо, казалось, состарилось лет на десять.
Тем не менее он не поленился подняться и с достоинством ответить на приветствие сына и его нового друга.
Вообще-то за всем этим скрывался определенный расчет – не показное проявление вежливости, а внутренняя потребность продемонстрировать собственное самоуважение, только и всего.
Когда-то Антонио был чернорабочим на шахте и с раннего утра до позднего вечера таскал по лестницам мешки с рудой. Это было в Мексике. На его лбу до сих пор оставался след от брезентовой повязки, с помощью которой носили эти чертовы мешки. Затем он решил, что все, хватит, пора подаваться куда-нибудь на север и поискать для себя что-то получше. Антонио отправился в путь, но, по молодости и по глупости, помешал одному полицейскому, сущему зверю, и ему пришлось убежать в чужую страну, в Соединенные Штаты.
Здесь он какое-то время жил в нищете, но благодаря отменному здоровью и огромному трудолюбию смог понемногу накопить денег – за один год больше, чем за десять лет в Рио-Гранде, – и купить мула. Это еразу же удвоило его заработки. Оказавшись как-то по делам на территории индейцев навахо, Антонио встретил высокую красивую девушку этого племени и вскоре стал ее мужем.