– Вы и говорите только со мною, – отозвался дон Томас. А когда жандарм бросил взгляд в сторону дона Эмилиано и Доротеи, добавил: – Остальные – члены моей семьи или вскоре ими станут.
Тем временем надсмотрщик уже исчез.
Жандарм замешкался, несколько секунд не спуская глаз с дона Эмилиано и Доротеи Леррас. Наконец, собравшись, представился:
– Меня зовут Бенито Халиска, я сержант сельской жандармерии.
– Я разглядел ваши знаки различия, – дружелюбно произнес дон Томас.
– Моя задача, – начал Халиска, – заключается в том, чтобы выследить одного грабителя-гринго, наемного стрелка, убийцу и вора, известного в нашей стране под кличкой Эль-Кид.
– Слышал об этом американском отродье, – кивнул дон Томас. – Но что привело вас именно сюда?
– То, что он недавно побывал здесь, – напрямую объяснил жандарм.
– И кто же его видел?
– Дон Эмилиано. – Жандарм поклонился Лопесу.
– Ты что несешь, идиот? – разозлился дон Эмилиано.
Слегка вздернув голову, Халиска несколько недружелюбно посмотрел на него.
Доротея тоже глянула на жениха и улыбнулась. Ей нравилось, что человек, которому она собиралась доверить свое сердце, мог отпустить крепкое словцо. Ничто так не радует женщину, как сознание того, что ее возлюбленный – настоящий мужчина.
– Я говорю, – медленно начал жандарм, – о той ночи, которую дон Эмилиано наверняка не забыл. – Халиска выражался прямо, но, как истинный мексиканец, все же проявил некоторую дипломатичность. – О той самой ночи, когда были украдены лошади сеньора Лерраса, – добавил он.
И хотя дон Эмилиано не носил кинжала, его рука непроизвольно потянулась к поясу. Несмотря на то что его волосы были почти такими же светлыми, как у Доротеи, он был настоящим мексиканцем.
– На что ты намекаешь, пес? – грозно выкрикнул он.
– Успокойся, Эмилиано, – обратился к нему дон Томас.
Лопес, подавив гнев, с тревогой посмотрел на даму сердца.
Доротея повернула к нему очаровательное личико и улыбнулась. Трудно было сказать, догадалась ли она, что ее жених оказался совершенно беспомощным в руках бандитов, или сама мысль о страданиях – даже если они выпали на долю возлюбленного – доставляла ей удовольствие.
Дон Эмилиано пожал плечами, но тут же пожалел о своей забывчивости – спину еще сильно саднило.
А жандарм между тем продолжал:
– Бандит, который побывал здесь, и есть тот самый гринго по прозвищу Эль-Кид.