Все утро следующего дня Йока провел в
гардеробе, выбирая подходящий костюм. Фрак показался ему чересчур
торжественным, куртка – слишком детской. В конце концов он
остановился на светло-серой тройке: не так нарочито, но очень
солидно. Бежевый плащ, соответствующий погоде, дополнил
представительный облик. Черные лаковые ботинки сделали его похожим
на модника, и Йока надел светлые туфли, подобрал к ним перчатки и
подумал о шляпе. Своей шляпы у него еще не было, и он спустился в
гардероб отца.
Там-то – за примеркой шляпы – и
застала его молоденькая приходящая горничная.
– Ой, не могу! – захихикала она,
прикрывая рот рукой. – Ну прямо взрослый дядя!
Йока сорвал шляпу с головы, швырнул
ее на полку и бегом вернулся к себе. Но не прошло и пяти минут, как
в комнату к нему постучался дворецкий.
– Наш мальчик собирается совершить
светский выезд? – с улыбкой спросил он, хотя Йока не хотел, чтобы
тот входил.
– Мне надо нанести визит учителю, –
сдержанно ответил Йока.
– Тогда рубашку надо взять на тон
темнее, галстук чуть тоньше и завязать его свободней. И, конечно,
никаких шляп: ты же не хочешь, чтобы над тобой смеялись? Кстати,
туфли я бы взял не эти, а вот те, – дворецкий показал на чуть более
темную пару.
Йока думал, что Сура захочет его
одеть так, как обычно одевал на выезд в гости или в театр, но
ошибся: к одиннадцати часам из зеркала смотрел не мальчик, а
блестящий молодой человек, чуть небрежный и раскованный. Левая рука
на косынке пряталась под полой расстегнутого плаща, придавая образу
ореол романтичной грусти. Волосы, причесанные с особым тщанием,
лежали так, словно их встрепал порыв ветра, и непокрытая голова
выдавала человека, свободного от условностей.
А главное, Йока не только выглядел,
но и чувствовал себя раскованно. Словно родился в этом костюме. И
расстегнутая верхняя пуговица на рубашке особенно радовала его и
добавляла ощущения непринужденности.
Сура оказался проницательным и очень
неглупым человеком, а Йока-то считал его чопорным и занудным
старикашкой! Ведь он не знал ни о письме, написанном накануне
вечером, ни о войне между Йокой и Важаном (хотя, наверное,
догадывался), но сразу понял, как ученику лучше всего появиться
перед учителем вне школьных стен!
Дара просигналил снизу, и Йока, сунув
конверт с сургучной печатью в карман плаща, сбежал вниз по
лестнице. Но не так, как бегают мальчишки, а как спускаются
блестящие молодые люди. Каблуки туфель отчетливо, но негромко
стучали по ступеням, а на каменном полу крыльца клацали, словно
кастаньеты.