Покосившись на Тора, заметила, что и он смотрит на меня. Улыбнулась, постаравшись выглядеть как можно более безмятежно.
Пришли мы не в мою комнату, что казалось весьма логичным: ведь теперь у нас должны быть совместные покои. Сопровождавшие нас люди дождались, пока мы войдем в комнату, и удалились. Я надеюсь.
Внутри царила уже привычная оранжевая полутьма. Кажется, я начинаю привыкать. Свет свечей даже придает помещению некую таинственность и создает своеобразный уют. А еще он вполне сочетается с каменными, прикрытыми шкурами стенами и полом.
Комната была заметно больше моей. Особенно в ней выделялась кровать. Конечно, громадной она не была, но размерами вдвое превышала стоящую в моей комнате.
Напротив входа размещалось окно, сейчас занавешенное темно-красной шторой. Мне даже стало интересно, что за краску применили для окрашивания ткани. До этого момента красный цвет в одежде я видела только однажды – вышивка на моем свадебном платье была сделана именно красной нитью.
Напротив кровати в стене была оборудована ниша, в которой стояла большая железная печь. Ее размер превышал увиденные мною здесь печи раза в два. По обе стороны от нее находились две лавки с накинутыми на них шкурами. В одном углу размещался сундук, а в другом – узкий шкаф, на полках которого покоились тубусы. Подозреваю, что там хранились свитки. Между сундуком и окном располагался стол. Рядом с ним я увидела трехногую табуретку.
Подозреваю, что раньше это была спальня родителей Хильдегарды. Наверное, другой на моем месте ощутил бы себя неловко, но я никогда их не знала, даже не видела и не помнила, так что чувствовала себя вполне нормально.
Конечно, многое здесь я бы поменяла, но сделать это можно будет чуть позже. Сейчас нам предстоит крайне ответственное мероприятие. И я толком к нему не подготовилась. Нет, не физически, а морально. Все дело в том, что я не продумала линию поведения. Как-то не до этого было. А теперь вот не уверена, как вести себя с Тором в постели. Моих знаний хватит на то, чтобы его весьма порадовать. Вот только не задастся ли он далее вопросом, где я такому научилась? И что-то подсказывает мне, что отговорка про учебу на далеком западе не будет принята благосклонно.
Все это пронеслось в моей голове настолько быстро, что с момента, как мы остались одни, прошло всего несколько секунд.