Я заиграл хит всех времен позднего СССР, летящую походку Юрия
Антонова:
Я вспоминаю, тебя вспоминаю,
Та радость шальная взошла как заря,
Летящей походкой ты вышла за водкой,
И скрылась из глаз под машиной марки МАЗ…
– Ну, как вам припев? – Улыбаясь во все тридцать два зуба,
спросил я. – Не вижу энтузиазма.
– Куплет что-то не очень, – кисло пробубнил Толик. – А музыка
клевая.
– А мне нравится! – Выкрикнул Зёма.
Я ему протянул пять, он хлопнул по ней в знак согласия.
– Ладно, есть другой вариант, – снова запел я:
Я вспоминаю, тебя вспоминаю,
Та радость шальная взошла как заря,
Летящей походкой ты вышла из мая,
И скрылась из глаз в пелене января… ча-ча-ча.
– Классная песня! – Первой взвизгнула Наташка.
И мы пропели припев и так, и сяк, и с женским вокалом, и с
мужским, пока я не остановил всеобщее веселье:
– Теперь давайте сочиняйте куплеты.
Я наиграл мотив на гитаре, и напел с помощью простого
на-на-на.
– Ну, что вы молчите как партизаны? – Спросил я народ. – Суть
песни: в мае парень с девушкой познакомились, в январе расстались.
Что между ними могло произойти?
– Я придумал, – вскрикнул Зёма. – Давай, Маэстро, сбацай.
Толик заиграл, а Санька завыл своим неприятным голосом:
– С тобой мы гуляли, морожено жрали, в качелях качали и пили
ситро…
После этого куплета весь народ просто лег, там же где и
сидел.
– А что, – сказал я, трясясь от смеха, – мне нравится. В общем,
уже поздно, завтра досочиним. Я – спать.
Я пошел в сторону спального корпуса, а Наташка тоже зевнув, как
бы нехотя, пошла следом. Естественно, мы спрятались за соседним
производственным зданием и минут двадцать еще целовались, прежде
чем расстаться до утра.
На следующий день в школе я пользовался повышенной
популярностью, ко мне подходили парни и из девятых классов, и из
десятых, многие жали руку, и говорили, что я реально крутой.
Говорили, что Чеснок попал в больницу, минимум на полгода.
– Ничего, – говорил я, – заживет все у него, как на собаке.
Старшие девчонки мне подмигивали и здоровались. Что привело
Наташку в состояние крайнего раздражения.
На уроке физкультуры вышло так, что наш урок совпал с
тренировкой сборной школы по баскетболу. На носу были финальные
соревнования среди учебных заведений, поэтому парни ежедневно
работали над баскетбольными аспектами. Как мне подсказывала память
моего предшественника, наша команда, 447-й школы была одной из
сильнейших в Москве. Во многом это была заслуга преподавателя
физкультуры Анатолия Константиновича Конева. Это был поистине
выдающийся человек, трехкратный чемпион Европы, призер Олимпийских
игр в Хельсинки. Но в свои 39 лет он оказался невостребованным на
высоком уровне. Поэтому осев здесь в Измайлово, тренировал нас,
простых пацанов. Как несложно было догадаться, главной причиной
невостребованности Анатолия Константиновича – являлось обычное
бытовое пьянство. Заливал наш физрук по-чёрному. И лишь в
преддверии соревнований брал себя в руки и гонял сборников и в
хвост, и в гриву.