Однако все это было осуществимо только в будущем – том, в котором у меня будут безопасность и нужное снаряжение. Но сейчас, в автобусе, я не имел ни того, ни другого.
Пока что можно было лишь размышлять о том, в какую еще историю я вляпался.
Иными словами – не имела баба хлопот… Или, еще точнее: мало ему того, что он негр, так он еще читает еврейскую газету!
На самом деле мне было не до древних анекдотов.
Люди, от которых я сейчас старался спастись, не были настолько наивными, чтобы сразу поверить, будто предмет их интереса сгорел. Они просеют все через самое мелкое сито, и когда убедятся, что футлярчика с кристеллой и даже его остатков в несгораемом кейсе нет, – поймут, что записи исчезли вместе со сбежавшим человеком: со мною. И машина поиска закрутится уже всерьез.
Каков этот механизм, мне было неплохо известно. Казенный или частный, «О» или «Т»– оба они примерно одинаково мощны. Некоторое время можно от него скрываться. Залечь глубоко на дно. Лежать и не дышать. Нужно только найти самый глубокий омут. Но если это даже удастся, долгое залегание – то, чего я сейчас не могу себе позволить.
Потому, что надо выполнять работу, за которую мне уже заплатили; пусть и не все, но достаточно много. Может быть, я даже никогда не получу второй половины; как говорится – честь дороже.
И по другой причине. Если уж я оказался владельцем товара, имеющего немалую ценность (судя по тому, с каким рвением за ним погнались совсем разные люди), а следовательно, сулящего немалую прибыль, если его умело выставить на продажу, то вряд ли самым разумным будет долго держать его под спудом: секретная информация хороша, пока она свежа, в наши времена быстрых перемен она портится быстро и еще быстрее падает в цене. Мне же нужно взять за нее максимум возможного – чтобы уже после этого залечь, исчезнуть, раствориться по-настоящему далеко от этих мест и в достаточно комфортабельных условиях. Надолго; может быть, даже на всю остающуюся жизнь. Хотелось верить, что она будет продолжительной. Поменьше риска в будущем, внушал я себе. Достаточно я подставлял свою шкуру до сих пор.
Но попасть в руки преследователей – то была лишь первая опасность. Вторая же, по моему разумению, была ничуть не меньше.
Как уже говорилось, организации Спутников телохранителей чрезвычайно заботятся о своей репутации. И всякая неудача – а гибель охраняемого в твоем присутствии удачей никак не назовешь – вызывает немедленное и суровое расследование со стороны твоих же коллег. Что ты сделал, а вернее – чего ты не сделал, чтобы он уцелел? Случайность? Случайностей для нас не должно существовать. Непреодолимая сила? Какая же? Против вас выступал десантный полк? Ах, одна машина и один стрелок – баба к тому же? Неубедительно. А может, все куда проще? Сколько тебе заплатили? Нет? А почему же тогда ты уцелел? Тебя пожалели? Младенец в материнской утробе, и тот тебе не поверит!