Лена шагнула к столику и тут же увидела старшего, с тигриными глазами. Он стоял у бара и смотрел на нее.
Она шла сюда, чтобы поговорить с теми, кто снабжает Борю отравой, поговорить, может, убедить их в чем-то, может, откупиться. Но неожиданно для себя она не совладала с рефлексом защиты ребенка. Она кинулась к столику.
От соседних столов, утопавших в полутьме, оборачивались к ней бледные круги лиц.
Прежде чем Боря и его спутник ее увидели, Лена сбросила пакетик на пол. Боря кинулся под стол и пропал – он ползал там, в темноте, разыскивая драгоценный пакетик.
– Ну ты… – зарычал Скошенный подбородок. – Да я тебя…
Он был настолько страшен, что Лена отступила и почувствовала угрозу сзади. Сделала шаг в сторону, кинула взгляд назад – там стоял обиженный ею охранник, что сторожил вход.
Бессмысленно было взывать к рыцарским чувствам: сейчас им все равно – бабушка ты, мужик или цветочек. Растопчут.
Но нельзя уходить без Бори.
Решения не было. Выхода не было.
И тут пришел Тигриный глаз.
– Бери своего мальчишку, – сказал он.
Лена хотела сказать спасибо, но поняла – не место и не время. Тигриный глаз не хочет опасного для заведения скандала. А вдруг ее прибьют?
Это она все поняла и продумала потом, когда шла домой.
А сейчас послушалась бандита – благо Боря как раз вылез из-под стола и старался выпрямиться. Она тащила его за сжатый кулак – в кулаке был пакетик.
Тигриный глаз шел сзади.
Оркестр молчал, в зале царил шорох голосов.
Она опомнилась на улице.
Тигриный глаз сказал:
– Уходи, а то я не ручаюсь.
Они с Борей быстро пошли прочь. Она выцарапывала на ходу пакет с наркотиком. Боря выдергивал руку – словно он был малышом, а в руке – конфетка.
– Разве ты не понимаешь, что я хочу тебя спасти? – Она пыталась достучаться до его заледеневшего сердца. Как звали того мальчика у Андерсена? Снежная королева остудила его сердце. Господи, какая это была страшная сказка! Лена так и не дочитала ее до счастливого конца. Она не поверила в торжество добра и справедливости.
– А может, я хочу откинуть копыта? – кричал Боря. – Что ты понимаешь? Всю жизнь прожила как положено, от сих до сих, спать, жрать, с отцом трахаться… вот и вытрахала меня!
– Борис, как ты смеешь так говорить?
– Смею. Я за чертой, – сказал сын. – Я там, а ты среди благовоспитанных… Вы тоже наркоманы, вы все наркоманы обыкновенной жизни!