— Все преступления в этом мире, — наставительно сказал комиссар, — совершаются только из страха. И не вздумай сейчас сообщать, чтобы тебя дожидались.
Вот поэтому он и был комиссаром — потому что знал нас всех как облупленных. Потому что всегда мог положиться на нас или, наоборот, предостеречь.
— Я не буду, — с деланным равнодушием пожала плечами я. — Даже если вопрос будет связан с экспертизой генетического материала, у меня полно отличных специалистов. В любом случае сейчас задача лаборатории — определить время и причину смерти и принадлежность сердца найденной жертве. И далее — все, как положено. Мы не ведем следствие.
Комиссар задумчиво постучал пальцами по планшету.
— Боюсь, что в этот раз нам придется сделать немного больше.
Я изумленно на него уставилась. Больше — в каком это смысле? Допустим, в каких-то случаях мы можем наплевать на мнение Процедурной Комиссии, но как криминалистическая лаборатория может вести следствие? Мы даже этому не обучены!
— Боюсь, — с нажимом повторил комиссар, — что сейчас нам придется доказывать, что ректор этого убийства не совершал.
Можно было сказать — неожиданно, но я бы в таком случае покривила душой. «Но он бы никогда!» — я не раз уже слышала. Это во время следствия, если мне случалось оказываться на допросе, а вот в зале суда свидетели резко менялись. «Надо было заметить», «мне казалось странным его поведение», «в последнее время все шло не так» и прочие самообвинения, на самом деле — действительно нечто похожее на чувство вины. Если бы каждый мог заметить и вовремя сигнализировать, о чем тогда можно было бы вообще говорить, но проблема была именно в том, что ни странного, ни «не такого», а про наблюдательность окружающих лучше было бы промолчать.
Я вздохнула. Я понимала, что королеве тоже трудно в это поверить, хотя, конечно, придется.
— Улики есть улики, господин комиссар.
Комиссар тоже вздохнул:
— Постараемся донести это до королевы. Не думаю, что она станет настаивать, она умная женщина, но временами эмоциональная.
Тут я была абсолютно согласна. Королева — настоящая глава государства, не для красоты, не для галочки и не ради традиций. Она непосредственно занята очень многим, и насколько я знаю, если взять того же президента Фанданской Конфедерации и их же премьер-министра, то их обязанности примерно распределятся между нашей королевой и нашим премьером. В ведении королевы — образование, здравоохранение, полиция, армия, в общем, то, что касается социальной сферы и безопасности. Внешней политикой занимается только премьер, хотя присутствие королевы все равно везде обязательно, но это уже не наша инициатива, а мировой протокол. С другой стороны, мы страна хоть и немаленькая, но никуда особо не лезем, все, что в мире творится, проходит как-то без нас. В этом тоже немалая заслуга ее величества: в первую очередь — благо и интересы граждан. Именно так, не «подданных», а «граждан». В пиар-отделе дворца кто-то отлично работает.