– Верно! Однако иногда они все-таки травят лучшие команды – самые большие и самые опасные. Ищут, загоняют и ликвидируют. Например, Кроху…
– Сравнил дулю с танком! – воскликнула Тэйки, – Да нас у Крохи было человек сорок, не меньше!
Даня повернулся к ней и с медовой улыбкой произнес:
– Любовь моя, откуда им знать, что нас тут не сорок человек?
Никто ему не смог возразить. Комната наполнилась тревожным молчанием. Даня опустился на лавку и сказал:
– Если вы не возражаете, я озвучу вывод: мы чуть-чуть заинтересовали кого-то очень серьезного, и теперь этот кто-то будет за нами охотиться днем и ночью. Надо срочно уходить из-под удара. Сутки. Ну, двое. Больше времени у нас нет.
Его собеседники по-прежнему молчали. Тогда Даня добавил:
– И еще. Они боятся, что команды когда-нибудь объединятся и станут настоящей силой. Они не понимают нас. Мы – новые люди, для нас старый мир ничего не значит, наш мир – война. Мне кажется, они побаиваются нас. Поэтому выбивают всех, от кого попахивает лидерством. Гордитесь, балбесы! Нас будут убивать от страха быть убитыми.
Его слушали внимательно. Его слушали почтительно. Даже Тэйки.
– Катя, у нас чай остался?
– Этого добра хватает.
– Завари-ка нам всем, если тебе не трудно. Сделаем перерывчик.
…Даня первым отставил от себя кружку. Посмотрел на своих людей. Наверное, сейчас Тэйки скажет: «Задрал! Не томи, Даня…» А Катя сделает бровями изысканно тонкое движение, означающее: «Грубо сказано, да, но по сути – правильно».
Катя сказала:
– Может, мы опять приступим к делу?
И Тэйки покачала головой, поджала губы и сделала бровями хулиганское движение, общий смысл которого сводился к одному слову: «Задрал!»
– Ладно, – откликнулся генерал, – Начнем. Подземные заказали спеленать и доставить к ним гоблинского мага.
– Т-ш-ш-ш-ш-ш… – хотела было присвистнуть Тэйки, да язык сорвался. – Я еще хочу жить. Тебе хотя бы раз, один, твою мать, единственный, Даня, бл…, раз приходилось убивать гоблинского мага? Даже, блин, самого завалящего, даже блин, полудохлого?
– Нет.
– А тебе, мадам?
– Один раз было очень похоже, что я его убила, но…
Вся группа в изумлении уставилась на тихоню-Катю.
– Наверное, мы о тебе чего-то не знаем, мадам…
– Наверное.
Тэйки с трудом запретила себе дальнейшие расспросы. Катя – мягкая, вежливая, но если чего-нибудь не хочет сказать или сделать, то не скажет и не сделает, хоть ты ее режь.