помещения, а она –
обживала. Холодное, неуютное, чужое место, но Катя сама не заметила, как приросла к нему сердцем. А теперь придется отодрать с мясом. И никто из них не понимает. Хорошие, умные, а главное,
свои ребята, но…
На плечо ей опустилась рука. Катя вздрогнула, но не стала оборачиваться.
– Даня, ты?
В ответ зазвучал тихий голос Немо:
– Не огорчайся, Катя. Будет тебе новый дом. Мы не звери, мы не можем жить в чистом поле…
Она благодарно сжала ладонь Немо.
– Все. Все, парень. Сейчас я приду в себя.
Хоть кто-то!
Когда Немо отошел, она опять вызвала Рытову.
– Женька, у нас тут есть кое-что для тебя. Подъезжай, поживишься первой… – и она объяснила ситуацию. Рытова отвечала: так мол и так, сейчас мы заняты, а вот под утро…
– Мы все оставим открытым. Давай-ка поспеши, а иначе к нам забредут другие гости.
Закончив разговор с генеральшей, Катя хотела было раскокать токер о ближайший булыжник, но потом успокоилась. В конце концов, Даня прав: жизнь дороже дома. Будет жить команда, будет у нее и новое жилище.
Люди Дани богато жили не только по части пищи, оружия и барахла. Их гараж вызывал зависть у всего московского Юга. Там было аж четыре машины, и столько их не было ни у кого.
Во-первых, бронированная легковушка с сидениями, которые можно было соединить в одно большую, ровную и очень мягкую платформу, предназначенную для… в общем, один раз с Даниного разрешения Тэйки воспользовалась. Полтора года назад. С парнем из команды Сопли. Увидела его в полдень, поняла, что влюблена, в сумерках, провела с ним вдвоем всю ночь напролет в салоне легковушки, наутро вылезла счастливой, через час поссорилась с парнем и набила ему морду, а в полдень узнала, что он погиб и расплакалась… Конструкторы упихали в эту машину немерено электроники, каковую выдрал умелец-Гвоздь, решив пустить все изъятые фитюльки, игрушки и примочки на серьезное дело. Машина называлась «Мерседес», и ее Даня решил оставить за ненадобностью. Никто в команде не испытал по этому поводу сожаления. Даже Тэйки махнула рукой:
– Фигня. Тесно там, особо не распрыгаесся.
Во-вторых, команда располагала великой и несокрушимой махиной по имени Гэтээс, иными словами, Гусеничный Тягач Средний. Про него Катя рассказывала легенды: «Это же… Это же классика, это стиль, это чудовище военной индустрии! Его надо уважать, его надо любить! Его сконструировали еще в прошлом веке, а последний раз модернизировали в год моего рождения, и никто – слышите – никто, ни одна тупая образина не собиралась отказываться от этой бульдожки!» Гэтээс и впрямь походил на бульдога – низкорослый и тупорылый, он исполнен был уродливой армейской мощи. Катя души в нем не чаяла. Добавить к этакому совершенству было нечего, разве что увешать его артефактами, загруженными наступательной магией на полную катушку…