Мелкие зубки поблескивали в свете очага, маленький язычок пробежался по бочку строптивого коняги. Подозрительно склонив голову набок, кикимора почмокала губами, словно сомневаясь, а того ли вкуса мармеладка. Затем безапелляционным тоном проворковала:
– Нет, это не сказка, а, может, его в горшке со снадобьями проварить? – и она пальчиком порисовала по обнажённому животу упыря.
Рогнар лишь глухо зарычал, обнажив внушительные клыки. Девица треснула пленника по морде веником и, покачивая обнажёнными бёдрами, отправилась рыться в каких-то мешочках. Наконец, она с торжествующим воплем разогнулась. В её пальцах был зажат клочок какой-то пожухлой травы.
– Ммммм! Не все запасы ещё извела на лапти! – вернувшись к вампиру, она обнажила конец копья и принялась натирать его зеленью, приговаривая.– Вот станешь похож на морковку али на крепкий огурчик, тогда перестану тебя мучить!
Кикимора совсем умаялась, когда результат её, наконец, полностью удовлетворил. Склонившись над упырём, она шаловливо лизнула макушку, вызвав дрожь во всем его теле и желаемую реакцию вожделенного агрегата.
Дария тоже словила свой «подарочек от князя». Она столкнулась прямо в коридоре со жгучим брюнетом из мнемофильма. Невозмутимо и очень холодно поздоровалась, сделала несколько глотков родниковой воды из ковша и уплыла в собственный номер, точно ненароком скользнув бедром, которое выглянуло из объятий только на первый взгляд чопорного платья, по тыльной стороне ладони незнакомца.
Кощей Бессмертный, дождавшись пока незнакомая девица скрылась из глаз, и донёсся шум захлопываемой двери, поинтересовался у пробегающей мимо служанки:
– Кто это была, Горлинка?
Лесовица, многозначительно стрельнув в сторону правителя лукавыми синими глазками, промурлыкала:
– Гостья наша, за отдых её вам так роскошно казну пополнили. Кьярри Дария вайс Таваор, так гласила подорожная за вашей подписью, мой господин. Не желаете ли чего с дорожки дальней? – Горлинка многоопытно изогнулась так, чтобы тонкая ткань сарафана обрисовала соблазнительные контуры шикарной фигуры, та многим тут покоя не давала, но все усилия пропали втуне.
– Утром пригласи к завтраку в гостевую горницу. Хочу познакомиться с этой чаровницей поближе.
– Мой царь, нравы там, в будущем, больно уж вольные. За девицей этой худая молва шлейфом тянется и тысячи тысяч сердец мужских разбитых. Поостереглись бы вы, повелитель. Как бы беды какой не вышло.