***
— Внимание, бойцы! — орал полковник, раздирая глотку. — Если ваш
противник схватил вас за ногу, освободиться можно разными
способами, но самый эффективный способ такой!
Полковник выдернул одного из нас и принялся на нем показывать
прием. Позже несколько раз повторил его, медленно выполняя каждое
движение, чтобы мы успели уловить суть.
— Итак! — отряхнувшись, крикнул он. — Теперь разбились по парам
и повторяем! Бегом-бегом-бегом!
***
Следуя инструкциям полковника, я согнул ногу в колене и со всей
имеющейся в ноге силой ударил по кисти амбала, переломив ему
пальцы. По ноге он не попал, зато неплохо заехал в грудь.
— Кха! — из моих лёгких буквально выбило воздух. Я поморщился от
боли, из глаз потекли слезы.
По опыту я сделал вывод, что ребро треснуло от веса руки,
несмотря на защиту, которой перед боем я окутал себя. Настолько
крохотным объемом маны обладал этот торчок.
Подобрав лежащую арматуру, я поволок ее по земле и, используя
инерцию железяки, пробил ей руку татуированного и, воспользовавшись
влажной погодой, выскользнул из лап маньяка, ловко перекатившись и
встав на подкашивающиеся ноги.
— Ты хоть знаешь, какие ты себе проблемы нажил, пацан? —
прошипел амбал и пошел в мою сторону.
— Мерзко... мне мерзко... — прохрипел я и, напитав тело
последними крохами маны, швырнул арматуру аккурат меж ребер
обидчику на манер копья или дротика. Железяка неглубоко вошла в его
тело и, не удержавшись, с лязгом упала на мокрый асфальт, оставив
после себя кровавую пробоину. Татуированный что-то прохрипел, упал
на колени, посмотрел на меня со злостью и свалился в лужу.
Дождь полил сильнее, лужа крови, вытекающая из пробитой груди,
вместе с водой утекала в канализацию. Татуированный постанывал,
перекатываясь из стороны в сторону и держась за кровоточащую
рану.
Передо мной, еле удерживающимся на ногах, лежало двое огромных
амбалов. Один из них был в отключке, другой же кряхтел и кашлял,
держась за грудь. Медленно подойдя к арматуре, я снова попытался ее
поднять, но... она оказалась неподъемной. Мана буквально полностью
была истрачена. Высасывать из собственного организма было тоже
нечего. Тело мое буквально истощило все, что только могло, принимая
огромные порции яда в виде наркотиков.
Убить их физически не представилось возможным, единственный нож,
который лысый держал в руке, свалился в водосточный канал. Прикрыв
им дыхательные пути, я бы невольно вернул их в сознание, а удушить
целую гору мускулов в таком состоянии — глупая затея. Оставалось
надеяться на то, что моя внешность не была распознана, и выключить
второго амбала.