С этим мне молодому 26-ти летнему
человеку ещё предстояло разобраться, а сейчас надо было готовиться
к военному походу.
Я горько усмехнулся: «Потерял всё, за
что боролся. Хотел вернуть себе город и стать старостой? Теперь я
добился своего, стал главой города Игва, который пару дней назад
сожгли кочевники. Хотел победить Светозара, моего тестя, и победил,
но тот убежал из города, прихватив с собой дочь и внука. В
последний момент Светозар думал о том, чтобы спасти их от войны,
зато сам стал жертвой, еле выжил, но погубил мою невесту и
сына».
Я спас его, но сделал это не из
сострадания. Мне хотелось, чтобы этот гад страдал, как страдаю я
или даже хуже того!
«Теперь Светозару придётся жить с
мыслью, что его дочь Олеся мертва, его внук, которому даже не
успели придумать имя, тоже мёртв. Мертва вся семья этого идиота,
который возомнил, что может руководить городом, моей Игвой. Пусть
теперь мучается в одиночестве от чувства вины за содеянное».
Я сел на полу, где была расстелена
постель, и осмотрел свою комнату, устроенную в двухэтажном общинном
доме. Стол у окна, кровать в углу, сундук для одежды, новомодный
комод с тремя ящиками и стул – вот и всё убранство небольшой
комнаты.
«Пора прекратить эти рефлексии, -
подумал я, - хватит себя жалеть, надо готовиться к военному
походу!»
Я поправил свои длинные волосы и
потянулся за одеждой. Парикмахерские в Междуречье только начали
появляться, поэтому я забыл, когда в последний раз коротко стригся.
Аборигены вообще почти не заморачивались с волосами. При
необходимости обрезали их ножом. Тут практически все мужики Кварта
и Междуречья ходили бородатыми. Волосы на голове аборигены собирали
в хвосты или подвязывали кожаным ремешком поперёк лба.
Я натянул на себя штаны, в этот
момент в дверь постучали, из коридора послышалось:
- Игорь, можно войти?
- Васька?
Дверь открылась и в комнату вошёл мой
земляк. С его носа сползли очки,
невысокий гость тряхнул кудрями,
водрузил оптику на место и окинул взглядом неприбранную
комнату.
- Ещё дрыхнешь?! – улыбнулся мой друг
и соратник, но тот ещё обормот.
- Уже нет, – я натянул рубаху на
голое тело.
- Чувствую ночка удалась, - хохотнул
Василий, разглядывая смятую постель и разбросанную по полу
одежду.
- Завидуй молча, - пробурчал я.
- Ты в курсе чего я припёрся? –
спросил гость и уселся своей задницей прямо на стол.