Штопор, не дожидаясь команды, прыгнул
далеко в сторону, и поскакал, вынося хозяина из душного облака, а
раскалённая субстанция по инерции продолжала движение вперёд. Поток
магмы достиг защитного купола Шабыттандыру Айдас, выжег в нём
рваную дыру, походя, слизал мост и обрушился в канал. Лёд тут же
превратился в клубы пара, снизив видимость внутри купола
практически до нулевой. Со стены раздался крик боли. Наверное,
кому-то любопытному рожу ошпарило. По крайней мере, хочется на это
надеяться.
По идее Магмовик, попав в воду,
должен был застыть бесформенной растрескавшейся глыбой, но этого
почему-то не произошло. Расплавленное до жидкого состояния тело
чудовища растеклось по глубокому рву, продолжая увеличиваться в
объёме, пока не заполнил его до краёв. Скорее всего, сказались
причуды взаимодействия магии Скверны и стихийного чародейства. И
количество силы, влитое в волшебное создание, что тоже не
исключено. По-другому это объяснить будет сложно. Как бы там ни
было, после того как процесс закончился, вокруг цитадели пузырилась
и булькала раскалённая масса, насыщая атмосферу под куполом горячим
туманом.
Впрочем, разбираться в произошедшем
было недосуг. По причине общей задолбанности и переутомления. Эдик
присоединился к поджидающим его товарищам и Альдеррийский отряд
поскакал к королевской ставке. Там уже собрался весь цвет
дворянства и верхушка Ордена, бурно обсуждая последние события.
- Вы чуть не угробили королевских
ратников, породив чудовище разрушительной мощи! — выступила с
публичными обвинениями леди Пиддэд, не дожидаясь, когда
Альдеррийский отряд подъедет. — Ваши поступки непозволительны,
маркграф.
Вот так, с места и в карьер. Хоть бы
отдышаться позволила, мегера чёртова! Дежавю какое-то, честное
слово. Приблизительно так же начиналось после сражения у Трёх
Сопок. Эдик, конечно, не сильный охотник до велеречивых похвал, но
то, что он недавно совершил, заслуживает как минимум одобрительного
молчаливого кивка в сочетании с оттопыренным вверх большим пальцем
правой руки. Да что там привередничать, любая рука сгодится для
признания его заслуг перед «Царём и Отечеством». А если по каким-то
причинам, кто-то не может высказать одобрение, то пусть просто
помолчит. И уж совершенно точно, Эдик не должен выслушивать чьи-то
претензии и недовольство.