— Кто ж его знает, — вздохнул Терещенко. — Мабуть
и так. Мне не удивительно.
— По-воровскому разговаривают?
— Еще как! Что ни слово, то мат или блатная музыка. Я бы им
сам шеи посворачивал, как куренкам. И без того в районе неспокойно,
а тут еще эта парочка образовалась. Но вы сказали, что залетных
воров ищете, так я их трогать повременил. Однако решать с ними
нужно, они мне уже давно поперек горла стали.
— Порешаем, — сказал Колычев. — Только нахрапом
переть не надо. Нужно поумней провернуть. Говоришь, соседи на них
жаловались?
Старший милиционер кивнул.
— И заявления есть?
— Какие у нас заявления! — засмеялся Терещенко. —
Устно поплакались, а бумагу составлять не стали. У нас за такие
бумаги и живота лишить могут.
— А есть такой, что не побоится в письменном виде
изложить?
Терещенко снова покрутил ус.
— Ну… может Парасковья Семеновна. Ей уже под восемьдесят
будет. Терять старухе вроде как нечего.
— Блин! — хлопнул себя по лбу Колычев. — Самое
главное: а писать-то она сможет? Грамотная?
— Вот насчет этого даже сомневаться не нужно. Она когда-то
учительницей была.
— Тогда нам жалобу от гражданки… Как фамилия Прасковьи
Семеновны будет?
— Хромова.
— Вот, организуй письменную жалобу от гражданки Хромовой,
чтобы ее проверить и сделать все в рамках социалистической
законности. Сколько тебе на все про все времени нужно?
— Часа хватит, — прикинул старший милиционер. —
Парасковья на рынке кажный день торчит. Сам за ней сбегаю.
— Давай, — разрешил Колычев. — Одна нога здесь,
другая там.
— Зачем нам это заявление? — не понял Елисеев.
— Да чтобы прокурор не придрался потом. А тут вроде как все
правильно. Терещенко будет на жалобу реагировать. Нас с собой
возьмет. А там будет легче. Как тебе план?
— Ничего, годный, — одобрил Петр.
Гражданка Хромова оказалась сухонькой, но крайне бойкой
старушкой, умудрившейся к своему почтенному возрасту сохранить
почти все зубы. Долго уламывать ее не пришлось. Блеснув хитрыми
глазами, под диктовку Терещенко бабуля написала заявление.
— Спасибо вам, Прасковья Семеновна, — искренне
поблагодарил Колычев, схватив со стола бумагу. — Вы очень нам
помогли.
— А сами вы откуда будете? Что-то не припоминаю я у нас
таких милиционеров, — заинтересовалась старушка. — Никак
новенькие?
— Новенькие, — заверил Колычев.
— Это хорошо. А то Терещенко трудно приходится. Тут столько
всяких субчиков, что ему одному вовек не переловить.