— Вот и подкрепление прибыло, — улыбнулся он.
— Задержанных сдай дежурному, — велел Колычев
Терещенко. — А мы пока в другое местечко прошвырнемся.
Другим местом оказалась столовая при заводе «Красная звезда». По
договоренности между администрацией завода и губернской милицией,
работники губрозыска могли здесь столоваться наряду с рабочими
предприятия.
Здесь сыщики съели по тарелке пшенной каши, сваренной на воде, и
выпили по стакану холодного компота. Заморив червячка, вернулись в
губрозыск. Возле кабинета их уже дожидались отец и дочь
Вороновы.
Борис отпер ключом кабинет и сделал приглашающий жест рукой.
— Проходите.
Оба свидетеля нервничали, ждали от сотрудников уголовного
розыска неприятностей. Как же… из бывших дворян, что обязательно
должно вызвать у новой власти целый ворох подозрений. И пусть вины
на Вороновых нет, да и допрос проводит не губчека, а уголовка, все
равно в любой момент обстоятельства могут измениться не в их
пользу. Случалось, что людей арестовывали за совершенно
необъяснимые вещи, просто из так называемой классовой ненависти.
Правда, говорят, что большевики в последнее время взялись за ум и
пытаются соблюдать что-то вроде законности, однако вряд ли эти
новые веяния дошли до провинциального Железнорудска. Нет уж, с
этими «товарищами» надо держать ухо востро.
С таким настроением и пришли отец с дочерью. Отвечали на вопросы
односложно, стараясь не сболтнуть лишнего. А где-то в словах и
отдельных фразочках мелькала плохо замаскированная неприязнь.
Очевидно, у семьи имелись основания недолюбливать советскую власть.
Но во всем нужна мера, а в какой-то момент свидетели ее
потеряли.
В итоге Колычев не выдержал, отложил исписанный лист бумаги в
сторону и чуть привстал над столом, схватившись обеими руками за
столешницу. Зависнув подобно утесу над перепуганными Вороновыми, он
язвительно спросил:
— В чем дело, граждане?
— Да собственно ни в чем, — пряча глаза, сказал
старший Воронов. — Вы спрашиваете, мы отвечаем.
— Вижу я, как вы отвечаете. Сквозь зубы да еще так, что мне
каждое слово из вас клещами вытаскивать приходится! — Колычев
усмехнулся. — Что, настолько советскую власть не любите?
Девушка подняла красивую головку, хотела что-то сказать, но отец
тронул ее за плечо.
— Не надо, Лиза, не провоцируй «товарищей».