В тот же вечер Юру скрутили, доставили в
отделение и повесили сначала содержание притона, приведшее к смерти по
неосторожности, а потом жестокое убийство внучки министра (разве может
генеральский сынок быть убийцей). А затем началось методичное избивание каждую
ночь и попытки подсунуть под подпись чистосердечное признание.
Что я
мог при таком раскладе сделать? Тут и дураку было понятно, что все мои потуги
бесполезны и раздражают работников органов правопорядка сильнее красной тряпки.
Единственным человеком, способным помочь Юрке, оказался мой папаша, в силу
своей профессии прополоскавший не одно корыто грязного белья. Юрку и его
беременную жену, лежащую в больнице на сохранение, бросить не позволила совесть,
так что все пути вели к нему.
На что я надеялся, соглашаясь с его
условиями? На то, что у меня будет больше времени. На то, что найду лазейку для
побега от обязательств жениться. На то, что отец будет рад моей работе у него и
удовлетворится малым.
В семь вечера я сидел в «Марио»,
поддерживал деловую беседу, и лицезрел эффектную блондинку напротив. Она была
достаточно красива, словно модель из модных журналов, подвергшаяся ретуши, с
потрясающей фигурой, не обделённой природой и, скорее всего, денежными
вливаниями. Нона хлопала ресницами, играла тонкими бровями, пожимала плечами,
выпячивала в привлекательном ракурсе грудь, а у меня перед глазами стояла
тёмная шевелюра Леры, высыпавшаяся из строгого пучка, когда я с упоением трахал
её в туалете.
Надо же было до такого додуматься. Побежать
за ней, зажать в уборной и жёстко отдолбить, вдавливая в дверь. Только стоило
до неё дотронуться, и крышу снесло к чертям. Ощущение, что вжимаюсь во что-то
родное, давно знакомое, вхожу в долгожданное, принадлежащее мне, не отпускало.
Член пузырился и визжал от счастья, тараня горячую влажность, требуя не
останавливаться, продолжать, кончать и идти на следующий заход, и так до
бесконечности, насколько хватит сил, а потом немного передохнуть и приступить к
очередному забегу.
Из транса вывел стук в дверь, лишивший
пиршества и меня, и младшего Глеба. Собирался схватить Леру в охапку, засунуть
в машину, привезти к себе и там сотворить с ней всё, на что хватит фантазии, но
она так быстро метнулась за дверь, так скоро покинула клуб, что всю ночь
пришлось фантазировать с рукой.