На четвертый день мы вышли на старую
дорогу мощеную каменными плитами. Скорость передвижения сразу
выросла. К вечеру мы должны были добраться до пункта временной
дислокации нашего отряда, о чем лейтенант сообщил, подъехав ко мне,
тут же озадачив вопросом о дальнейших планах. Я ведь формально лицо
сугубо гражданское, к Орочьему Легиону ни малейшего отношения не
имеющее. Да, меня спасли из лап дикарей, но прихватили с собой
только потому, что альтернативой было бы бросить меня на произвол
судьбы там, где меня и нашли, без шансов добраться до человеческого
поселения. Бремя белого человека в этих краях так поступать не
велит. Да, я оказался полезным для отряда, заняв неофициально
должность взводного медика, но по факту я остаюсь гражданским,
которого отряд сопровождает до ближайшего безопасного места, а
именно, ПВД.
Дальше либо легионное начальство
отправит меня в цивилизованные места при ближайшей ротации личного
состава, либо мне придется вступать в ряды Легиона. Та еще задачка,
у каждого варианта свои плюсы и минусы. Если меня отошлют в
цивилизацию, то там я буду свободен в своих действиях и не слишком
ограничен в передвижениях, несмотря на отсутствие документов. Если
же вступлю в Легион, то на несколько лет стану привязан к нему
контрактом. Прощай свобода, но привет гарантированный доход,
дружный коллектив единомышленников и что там еще пишут обычно в
рекламных проспектах? Ну да, вступай в Легион, путешествуй по миру,
встречайся с интересными людьми и убивай их. Эту мысль я и озвучил
лейтенанту, немало его развеселив. Все-таки нехитрый армейский юмор
абсолютно интернационален и прекрасно переводится почти на любой
язык.
Выбор был достаточно простой и
прямолинейный, я спросил лейтенанта про шансы дожить до отставки,
по его мнению, все обстояло не так плохо. Ведь я сразу иду в
медики, на офицерскую должность, а не рядовым бойцом. В итоге, к
моменту прибытия в ПВД выбор был сделан. Решено, я вступаю в Орочий
Легион.
Пункт временной дислокации Орочьего
Легиона представлял собой условный квадрат со стороной в сотню
метров, три стороны которого образовывал частокол, перемежаемый
стенами, сложенными из дикого камня, четвертую же сторону
образовывал крутой берег не слишком широкой, но явно глубокой и
быстрой речушки, по берегу тоже был выставлен частокол пониже.
Всякая растительность в пределах пары сотен метров от стен была
изведена под корень, неприятелю было негде укрыться. Мы прошли эту
зону отчуждения до половины и остановились. Лейтенант достал из
сумки амулет связи и опознался по нему, назвав номер своего
подразделения и пароль на этот день, после чего получил разрешение
войти в лагерь. За день я вымотался настолько, что даже не смотрел
по сторонам, пока мы проходили проверку в воротах. Какой-то тощий
мужик, которого солдаты называли ротным магом, внимательно осмотрел
меня через какие-то свои устройства, но у меня в голове все мысли
крутились вокруг того, как бы дойти и упасть в койку, настолько
устал. В конце концов, внутренние ворота открылись, и взвод вошел
на территорию. Мы проехали к выделенным нам палаткам, разгрузили
лошадей, которых сразу увели конюхи, и пошли размещаться. Лейтенант
решил до поры разместить меня в свою палатку, благо в ней
поместились бы запросто и четверо, я не стал возражать. Мы
разложили свои вещи по стоящим здесь сундукам, после чего Далер
потащил меня мыться к реке, невзирая на мои слабые возражения.