– Урюпина?
– Да. Вы его еще не знаете. Это во-олк! Люпус! Назначили – и надежда моя погасла. Увидел вас – опять надеюсь. Дмитрий Алексеевич! Помните, как Брюсов сказал: «Унесем зажженные светы в катакомбы, в пустыни, в пещеры», – он не прав! Когда они зажгутся, мы уже не можем их уносить! Вот скажите – что делать с ними, с зажженными светами? Я уже гашу мысли, нашел способ: изобретаю для спиннинга блесну, не задевающую за коряги. Я ведь рыболов. Или по садовому делу придумываю какую-нибудь мелочь. Замечательно! С тем же огнем! Увлекусь – время и проходит. Вы понимаете, какая беда! Мыслитель не может мыслить!
– Так вот что, Кирилл Мефодьевич, – сказал Лопаткин и положил кулак на столик. – Я вам протяну еще руку. Поняли? Живите и надейтесь…
– Какой же ты идеалист, как я погляжу! – Араховский с грустной, усталой улыбкой стал смотреть вдаль, в сумерки. – Ах, какой идеалист! – Он покачал головой.
– Кирилл Мефодьевич, я вам клянусь, что так будет!
– Клянись, клянись. Спасибо и на том. А пока, раз ты такой, буду помогать тебе я. Хочу тебе заповедать несколько тезисов. Как-нибудь придешь…
– Кирилл Мефодьевич! Давайте с вами выпьем за зажженны светы!
– Это как же понимать?
– А так – за то, что их нельзя ни унести в пустыни и пещеры, ни погасить. За то, что они живучие. Чтоб продолжали гореть. Людям на радость…
– А кому-то и на муку! Бог с тобой, давай выпьем.
Араховский выпил, крякнул и, нюхая хлебную корочку, лукаво посмотрел на Лопаткина.
– Тост идеалистов надо бы занюхивать не хлебом, а хлебной карточкой… Хе-хе, для служащих!
Араховский дал Дмитрию Алексеевичу три книги: «Применение гидравлики и пневматики в машиностроении», «Расчеты в машиностроении», «Детали машин». Дмитрий Алексеевич вспомнил свои студенческие привычки и засел за книги так, как будто готовился к экзаменационной сессии. Через две недели, когда Максютенко справился с пневматическим устройством и отдал его деталировщикам, а сам, приготовив большой лист, стал начисто вычерчивать общий вид, Дмитрий Алексеевич подошел к нему и сказал".
– Валерий Осипович, я просмотрел ваше решение и не могу признать его удовлетворительным.
– Какое решение? – мгновенно обернулся Максютенко.
– Вот это, пневматическое устройство. У вас здесь четыре цилиндра – это сложно. Можно два сделать, я вот дома сегодня набросал.