Но вот слева показался яркий свет и послышались голоса. Левша понял, что дошел до нужного места – салуна Проныры Джо.
Остановил собак. С трудом разглядел занесенную снегом дверь. Ожидая увидеть за ней райские кущи, нетерпеливо шагнул вперед.
Вместе с ним в большую комнату ворвался холодный воздух, немедленно окутавший вошедшего клубом тумана. В центре комнаты стояла огромная печь, огонь в которой ревел, пытаясь вырваться наружу.
Рейнджер посмотрел на него, как скряга на золото. Целых полгода ему не удавалось как следует прогреться, избавиться от постоянно пронизывающего холода. К счастью, большинство посетителей салуна не стремились к печке так же, как он. Кто-то сидел за столами, играя в покер, кто-то бросал золото на зеленое сукно рулетки, многие устроились у стойки бара, где правил бал Проныра – высокий, как мачта, и уродливый, как сама смерть.
– Эй, ты, закрой дверь! – заорали сразу несколько человек.
Левша не сдвинулся с места, только громко рассмеялся, невидимый сквозь скрывающий его туман. Но постепенно пелена стала рассеиваться. Сначала на свет Божий появились голова и плечи Рейнджера, а затем и все тело. Тогда он приветственно взмахнул рукой и заорал:
– Почта!
Кое-кто узнал его в лицо, остальные услышали долгожданное слово. Левшу приветствовал восторженный рев. Поднялась веселая суматоха. Несколько человек бросились на улицу, дружно стащили с саней мешки с почтой, приволокли их в комнату, тут же вскрыли и разбросали содержимое по стойке бара. Доброволец-распорядитель принялся выкрикивать имена адресатов.
Некоторые посетители занялись изучением полученной корреспонденции, многие поспешили на улицу, чтобы переполошить весь город. Обитатели Серкл-Сити ринулись в салун Джо.
Это была великая ночь для Проныры. Те, кто получил письма, покупали выпивку, чтобы отметить столь знаменательное событие. Узнавшие хорошие новости стремились поделиться ими со всем миром.
Неудачники, оставшиеся без вестей от близких и родных, напивались, чтобы утопить разочарование.
А Билл Рейнджер с сушеной рыбой отправился к собакам. Он считал, что животные должны подкрепиться прежде его самого. И они ели, а он стоял рядом, улыбаясь их радости и аппетиту, бросая рыбину за рыбиной, наблюдая, как собаки хватают еду на лету.
Билл накормил их хорошо, даже слишком хорошо.