— Проверишь брата, Лизка.
Возразить матери мне не дал Дружок. Пёс залаял и радостно
заскулил. Отец. Только его так встречает наш Дружочек. Потом снова зашелся
лаем. Это чужой зашёл во двор. Голос отца заставил собаку замолчать. Хвостатый
сторож уже не лаял, только злобно рычал на непрошеного гостя.
Отец вошёл в дом и, не снимая фуражку, сказал матери:
— Собери мне поесть.
— Что? Почему? Ты куда? — поток вопросов посыпался на
отца.
— Собери, — спокойно повторил муж.
Мать засовывала в мешок обычный походный обед: хлеб,
сало, домашний сыр. Недовольно посматривая на немногословного супруга, впервые
в жизни молчала.
Надо было, на свою беду, Ане пораньше встать из-за стола.
Знала бы она, что дождавшись меня, в её жизни было бы всё иначе. Но тогда
сестрица спешила. Её ждал Фёдор.
— Я пошла! — бросила мне сестра.
— Ну, подожди минутку, — попросила я.
— Нет, капуша! Ты и портфеля ещё не собрала, — сказала
Аня и скрылась за дверью.
Так Анюта встретилась с Гришкой.
Его чёрные, острые как нож, глаза вонзились в дочку
местного участкового. Могу себе представить, с какой жадностью во взгляде он
провожал Аню. И её смущение от этой роковой встречи. Моя сестра хоть и была
бойкая, и за словом в карман не лезла, но Гришка одним только взглядом
заставлял замолчать. В его глазах было что-то такое, отчего страх начинал
разъедать тебя изнутри. Тонкие губы кривились не то в усмешке, не то в оскале.
По этой улыбке я никогда не могла угадать: доволен ли он. Григорий Коршунов был
человеком размытых граней. В нём было столько же доброты, сколько и жестокости.
Сильный, смелый, честный, рвущийся всегда вперёд Гришка с одной стороны и
хитрый, двуличный, злопамятный с другой. Ни в одном человеке вы не найдёте так
много противоречий, как в Коршунове. Он стал и спасением, и проклятием для нас.
Новый ухажёр Анюты всегда добивался своих целей. В то
утро он захотел мою сестру. Захотел её так сильно, что перешёл к решительным
действиям вечером того же дня. Капитан НКВД не встретил Аню с работы, как
скромный Федька. Григорий пришёл на работу к моей сестре. Развалившись на
стуле, сказал:
— Собирайся, мы идём в кино. Не знаю, что показывают в
вашем кинотеатре, но это не имеет значения, — так он дал понять всем, что
теперь эта красавица его.
Сестра возмутилась. Идти с синей фуражкой ей не хотелось.
Что скажут люди? И Федя? Только Гришку мнение окружающих не волновало. Идя
рядом с ним, сестра не поднимала глаз с земли. Такие вольности её любимый и
наедине не позволял, а наглый ухажёр взял под руку Аню, вышагивая походкой
победителя. Возле калитки провожатый полез целоваться, на что моя сестра
отвесила ему звонкую пощёчину.