Вторым блюдом стала «Пьяная
стерлядь», привезенная, как сообщил отец, с фермы Крупаткиных.
Подача блюда демонстрировала
купеческий размах. Огромная, шириной с человеческий рост, кастрюля
была вынесена двумя крепкими слугами и водружена на треногу. Я не
смог сдержаться и немного привстал с места, чтобы рассмотреть все
подробнее. Впрочем, и остальные члены семьи тоже с плохо скрываемым
любопытством глядели на стерлядь.
Огромная рыба, которая с лёгкостью
могла бы съест меня в один укус, располагалась по центру посуды,
источая такой нежный аромат, что рот невольно наполнился слюной. По
краям были разложены морепродукты — гребешки, морские ежи,
осьминоги, креветки, моллюски.
— Рыба томится, а потом и коптится в
чугуне с галькой и ольховыми опилками на дне. Сильный жар сбивается
шампанским, — сообщил нам Нианзу, ловко управляясь с ножом и
разделывая стерлядь. — Благородные пары проникают в мякоть рыбы,
еще больше размягчая мясо и делая его неповторимо нежным. Дым ольхи
придает рыбе глянец, а шампанское — терпкость, дополняя копченую
солоноватость. Прошу отведать блюдо!
Вкус оказался под стать описанию. Я
с трудом держался, чтобы не засунуть весь кусок целиком в рот и
делил его на порционные подачки, стараясь не частить с закидыванием
их вилкой в рот.
«Глянь как все жуют — лениво, будто
делая одолжение!» — отметил я про себя.
Собравшиеся и в самом деле ели с
ленью, некоторые вовсе подолгу ковырялись в тарелке, тщательно
убирая шкуру и жирные куски.
Не в силах глядеть на это кощунство,
я осмотрел внимательнее стол, на котором были расставлены
закуски.
Нианзу, увидев мою
заинтересованность, обозначил каждое, среди которых было: «Мясное
рубище» — нарезка из дичи, «Вепрев гбеж» — что-то отдаленно похожее
на канапе с мясным фаршем внутри, «Говейное масло» — взбитые сливки
с зеленью, тонким слоем намазанные на хлебцы.
Члены семьи ели не спеша. Такие
закуски нисколько их не впечатляли и создавалось ощущение, что
едоки даже немного устали от постоянного шика в блюдах. Я же едва
держался, чтобы не накинуться на это великолепие.
— Давайте выпьем! — когда тягостная
атмосфера накалилась сильнее, предложил глава Вяземских и поднял
фужер с шампанским. — За мое спасение! За Максима, который рискуя
собственной жизнью, закрыл меня от взрыва. Этот поступок достоин
уважения. Я обязательно отмечу это в определенный момент.