– Мама, кто приходил? Не Коля?
– Да нет, Мариша. Это следователь!
– Сле-едователь, – удивленно протянула Марина, появляясь на пороге кухни в банном махровом халате и с завязанным тюрбаном полотенцем на мокрой голове.
Денис невольно встал, поклонился ей – он почему-то думал, слыша ее голос, что она совсем еще молодая девушка, а увидел зрелую красивую женщину лет тридцати пяти. «Хороша тетя», – успел подумать Денис про себя, сразу поняв, что она – старше и вряд ли у них что-нибудь будет. А жаль.
– Он что – по поводу… происшествия у Антона Григорьевича? – довольно сурово спросила дочь у матери. – И подозревает, конечно, нас с тобой, я права? Шьет, как у них говорится, дело?
– Ну зачем ты так, Марина! – не очень уверенно сказала мать. – Это ведь у человека работа такая…
Но Марина этот довод не приняла.
– Какая – такая? Невинным людям нервы трепать? Документ у вас какой-нибудь есть, подтверждающий вашу личность? Если нет – вон бог, а вон там у нас порог!
Мария Олеговна от смущения даже пошла румянцем, чем лишний раз вызвала симпатию Дениса. Он полез в карман, достал удостоверение, протянул Марине. Она его обстоятельно изучила, игнорируя укоризненные взгляды матери.
– Я не поняла, – сказала она наконец, – вы что… Денис Андреевич, частный сыщик, что ли? Никогда про такую ерунду не слышала. – Она полупрезрительно вернула ему ледериновую книжечку. – Ну и что вам, собственно, угодно и по какому такому случаю вы вторгаетесь в нашу личную жизнь без всякого на то, в общем-то, права?
Вот и проявляй энтузиазм, желая помочь человеку! Задела-таки за живое.
– Ни в чью личную жизнь вторгаться у меня намерений не было. А у вас я нахожусь, если угодно, по просьбе Антона Григорьевича. Он убит кражей, и я всего-навсего намерен найти книги. Не хотите помогать – ваше право. Я не могу сделать у вас обыск, не могу проводить какие-то другие следственные мероприятия. Не имею права. Поэтому я и хочу сделать то, что могу – всего лишь поговорить с вами, кое-что уяснить для себя. Неужели вы откажете мне в такой малости?
Марина посмотрела на него с недоверием, но чувствовалось, что доводы Дениса производят на нее впечатление.
– Ну что же, спрашивайте, – немного смягчилась она.
– Меня интересует несколько вещей, я о них в ваше отсутствие уже спрашивал у Марии Олеговны, а теперь вот спрошу и у вас: не заметили ли вы чего-нибудь необычного в последние дни, не подозреваете ли вы кого-нибудь сами? И еще один, совершенно конкретный вопрос: кто закрывал на ночь дверь в квартиру Краснова позавчера, когда, по его предположениям, произошла кража и когда вместо матери дежурили вы? Или, если хотите, кто уходил из квартиры последним, оставив Антона Григорьевича одного?