— Да, что-то такое я себе и представлял. А почему ты её боишься?
— поинтересовался он у Таэр.
— Я не бо… — начала было она, но остановилась и тяжело
вздохнула. — Не знаю, почему, — было видно, что ей очень не удобно
признавать этот факт. — Она была моим начальником и…
«Вот это новости! Так Таэр — человек графини. Мда… Так, глядишь,
и собственная безопасность прирежет, если пойду вразрез с политикой
партии»
— Но сейчас-то вроде у тебя другой начальник? — закинул пробную
удочку Алекс.
— Да, конечно, ваша светлость, я вхожу в вашу руку и формально у
нас с графиней почти равный статус, но… я не знаю, — «специалистка
по безопасности» явно тяготилась этим разговором и поспешила
сменить тему:
— А о чём она с вами говорила?
— Она сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться,
— с сожалением в голосе ответил Алекс. — И давай уж без выканья —
мы ведь вроде договаривались, а рядом никого нет.
Между тем, к ним еще раз подбежали распорядители, узнали, всё ли
в порядке, и предупредили, что платформы скоро направятся для
«Возложения венков памяти «.
Потом был цветочный водопад и палящее солнце, а после этого путь
к комплексу, в котором должны были пройти остальные церемонии. Как
выяснил Алекс, ехали они не куда-нибудь, а в самый натуральный
дворец императора Тейла, построенный во время его правления.
Огромный купол дворца и гигантские крылья становились всё ближе…
Постройка была громадной, но, пожалуй, не больше его собственного
замка и — точно ниже.
«Хотя, может, у меня замок ненормально большой?»
Платформы сбавляли ход и, описав круг по огромной площади перед
дворцом, замирали возле парадного входа.
«Ну, что ж, последний рывок офицоза, затем общение с невестой,
затем с «доброжелателями», а потом — и с баронессой Риональ. Да-а,
насыщенная у меня программка!» — Алекс мрачно ухмыльнулся своим
мыслям и сошёл с платформы, сделав первый шаг по широкой лестнице,
ведущей во дворец.
* * *
* * *
— …и, заканчивая, я хочу сказать, что мы никогда не забудем
жертву людей, погибших ради объединения, ради того, чтобы принести
всем нам жизнь и процветание, они заплатили за наше счастье своими
жизнями! Вечная память им!
— Вечная память! — откликнулся зал.
Алекс промолчал, потому что был поглощен разглядыванием своей
соседки справа. Соседка тоже промолчала, но судя по выражению её
лица, за этим молчанием скрывалась буря эмоций… Отрицательных
эмоций. Не к Алексу, а — вообще — к происходящему.