— Сборище? Похоже, презрение гвардейцев распространяется не
только на меня, да, Таэр?
Девушка выгнула бровь и ответила взглядом, в котором читалось:
«И это все? Мог бы придумать что-нибудь получше!»
— Нет, меня они не презирают, мне они сочувствуют: я же не
виновата, что у меня такой… лорд, — С улыбкой развела руками Таэр.
— И они понимают, что вопреки вашим действиям, я делаю все для
сохранения репутации Дома.
— То есть это сборище поддерживает тебя и относится к тебе
весьма положительно? — Ухмыльнулся Алекс, пропуская девушку первой
в двери.
— Нет, меня поддерживает гвардия, а как ко мне относится
«сборище», меня абсолютно не волнует. — Она гордо вскинула голову и
перешла на быстрый шаг, собираясь прервать разговор. Но не прошло —
Алекс практически бежал рядом и продолжал вести непринужденную
беседу-допрос:
— И в чем же отличие «гвардии» от «сборища»? Только тот факт,
что сборище служит на Копейре? А в остальных местах, значит,
исключительно благородные гвардейцы? Дискриминация по месту службы
какая-то!
— Нет, отличие не только в месте службы, просто… — Таэр резко
остановилась и быстро заговорила. — Конкурс в гвардию огромный, его
проходят только шестнадцать процентов мужчин и два процента женщин.
Понимаешь? Люди из кожи вон лезут, чтобы туда попасть. Но любая
малолетняя суч… дочь благородного семейства, изъявившая желание
поиграть в солдатиков и поносить красивую форму, зачисляется в
Гвардию. Вне конкурса! Вне зависимости от способностей! Потому что
такова традиция!
— И повышения они тоже получают быстрее? Чем и вызывают бурную
«любовь» менее знатных сослуживцев? — Хитро сощурившись, уточнил
Алекс.
— Все дворяне после окончания курса обучения получают, как
минимум, звание суб-лейтенанта гвардии. Но дело не в званиях. —
Таэр прислонилась к перилам широкой плавно изгибающейся лестницы,
по которой они в тот момент подымались, и пустилась в пространные
объяснения. — По ряду причин дом Файрон очень заинтересован в том,
чтобы его гвардия была боеспособной и подготовленной. А этого очень
сложно добиться в таких условиях. Если любой, пусть даже абсолютный
идиот, но, к примеру, граф, становится офицером гвардии, много
такая гвардия не навоюет. Поэтому гвардия по сути разделена на две
части. Одна часть состоит из людей, которые доказали свое право
называться гвардейцем, — При этом специалистка по безопасности
нескромно ткнула себя большим пальцем в грудь. — Они-то и
занимаются настоящей службой. А другая часть состоит из отпрысков
благородных семейств, которым нельзя отказать в поступлении, а
наложения взыскания вызовет политический скандал. Их собирают в
отдельные подразделения и направляют в такие места, где никогда
всерьез не стреляют, а их удручающая некомпетентность и полное
отсутствие дисциплины не поставит под удар действительно важные
дела.