В словах барона, безусловно, было зерно истины, но то, что
кто-то там абсолютно бесконтрольно рулит всеми делами, вызывало у
Алекса лёгкий дискомфорт.
«Впрочем, фиг с ними, с казнокрадами — всё равно других у меня
нет. Не самому же бумажки разгребать?»
Приободренный этой мыслью, Алекс продолжил общение с
окружающими. Примерно еще через полтора часа, приехала баронесса
Риональ, но общаться с ней сил уже не было — хотелось спать. Да и
посадили её довольно далеко от Алекса.
В общем, поприсутствовав еще с полчаса, и видя, что родня
находится еще в самом разгаре гулянки, Алекс поспешил смыться,
сославшись на общую слабость после отравления. Проходя мимо Кэйрин,
Алекс послал ей максимально извиняющийся взгляд и с сожалением
развел руками, мол, если б не обстоятельства… Та ответила улыбкой,
полной понимания, и продолжила общаться с какой-то немолодой
женщиной, которая вроде бы была троюродной теткой или чем-то в этом
роде.
Добравшись до спальни с помощью Таэр, у которой, как оказалось,
спальня была по соседству («Исключительно из соображений вашей
безопасности, милорд!» — прокомментировала она его
многозначительный взгляд), «милорд» стянул с себя одежду и
повалился на кровать.
Темную комнату заливал призрачный чуть красноватый свет из окна,
по ощущениям было сильно за полночь. Алекс пересилил себя, поднялся
и подошел к окну, чтобы посмотреть, что это там так светит. И
потрясенно застыл.
В вышине сияло невероятное количество незнакомых звезд, наискось
небо перечеркивала широкая серебристая лента, а чуть выше одинокой
зеленоватой луны в звездной глубине висело гигантское красное
облако, пронизанное хитросплетением каких-то темных волокон.
Багровая туманность и заливала землю ровным красноватым
свечением.
Алекс стоял, прижавшись к холодному стеклу, и смотрел в небо,
оказавшееся настолько чужим. И вот тут-то ему стало как-то особенно
грустно, по-настоящему. Факт, что он оказался в каком-то совсем
другом месте, а все, кого он знал — в том числе родители, брат,
друзья — остались в Москве, наконец-то проник в сознание, ошалевшее
от нахлынувших событий и впечатлений. И от этой мысли в груди
что-то сжалось и стало совсем-совсем тоскливо.
«Так! Ты, блин, еще заплачь мне тут и сразу всё пройдет… А ну,
марш спать, мямля!»
— От первого признака шизофрении и слышу! — сказал он вслух,
проковылял к кровати, рухнул и зарылся под одеяло. Заснул он
мгновенно.