— Начнешь тут… — сокрушенно вздохнул Барра, опустив голову. —
Пока он отравленный лежал, я весь извелся. И — на тебе! — дуэль. У
тебя-то вон как глазищи горят, гвардеец. Сама дурная, так хоть о
других подумай! — в его голосе слышалась искренняя обида. — Ты-то,
если что, обратно в гвардию, а я? На меня секретариат столько всего
напишет… чтоб перед новым хозяином отмыться, на две каторги
хватит.
«Так у вас, господин Вейан Барра, стало быть рыльце в пушку.
Дура ты, Таэр, дура! Могла бы сразу понять, что управляющий
поместьем не только с жалованья живет. Напишут на него, ага, как
же. Скажи, что с подрядов откаты берешь, а с проверяющими из
секретариата делишься.»
По мере того, как до Таэр доходила истинная причина
неподдельного расстройства мажордома, её взгляд наполнялся
презрением. Которое, впрочем, моментально исчезло, стоило Барре
поднять на нее глаза:
— Да ладно тебе, обошлось же! — Девушка ободряюще хлопнула
мажордома по плечу. — Больше дуэлей не будет, а за остальным я
пригляжу. Ладно, пойду я.
Она встала и машинально отряхнула брюки.
— Кстати, Барра, миленький, распорядись насчет плотного ужина и,
желательно, чтоб прямо мне в комнату, — она сложила руки в
притворной молитве и сделала максимально несчастный вид. — Мне еще
отчеты полиции прочесть все надо, и запрос на сопровождение
ретейнерами подтвердить, а есть хочется жутко — весь день на
ногах.
— Ладно, иди уж, сделаю. Тебе волю дай, на бегу есть будешь,
никакого уважения к традициям.
Таэр в ответ развела руками и очаровательно улыбнулась:
— Настоящие гвардейцы могут есть и спать в любом состоянии.
Мило попрощавшись с Баррой, она быстрым шагом направилась в свою
комнату. И по мере удаления от мажордома её лицо становилось всё
мрачнее и мрачнее:
«Вот же говнюки, а? «Поколения беспорочной службы дому
Файрон».
Таэр точно помнила, как в одной из передач «Высшее Общество»
говорили, что слуги лорда Кассарда — самые высокооплачиваемые и
получают в среднем в два раза больше остальных. «А все равно мало»,
— Таэр, наконец, дошла до своей комнаты и, продолжая излучать
злость, плюхнулась в кресло:
«Нет, вообще лорда Кассарда можно во многом обвинять, но жмотом
он никогда не был. Всегда помогал деньгами, если что-то случалось
даже со слугами. У этого говнюка вот сына в университет Риены
устроил, когда его из университета Талланы выгнали. Стипендию ему
дал»