- Я к маме собиралась, - брякнула Катя первое, что пришло в голову.
- Значит, поедем к Розочке, - с деланным вздохом согласился бывший муж, недолюбливающий тещу.
Уже сидя в машине рядом с дочерью, Катя лихорадочно подумала, что на работе первым делом нужно позвонить матери. Предупредить.
Она вполуха слушала веселенький треп алчной нахальной девицы, своей родной и единственной дочери, а сама думала о Марате.
«Нужно прекращать эти пляски. До добра они точно не доведут. А если Алтаев и вправду из Корнеевских, то тем более. Анамнез, знаете ли, - едко усмехнулась Катерина, мысленно дав слово порвать с Маратом. - Пока времени прошло мало, еще есть шанс, - предупредила она себя. - А как влюбишься в него, - Катерина почувствовала, как внутри в тугой узел скручивается желудок, как от отчаяния колотится сердце. - Ты уже втюрилась в него, дура, - самой себе заметила Катя. - Нужно срочно рвать эту связь. И может быть, стоит вернуться к Феликсу, чтобы не потерять единственную дочку?»
В этот момент Алиса умоляюще глянула на нее и прошептала тихонечко:
- Прости меня, мамочка. Я тебя так люблю.
- Я тебя тоже, Лисеныш, - всхлипнула Катерина и уткнулась носом в самую родную макушку.
Феликс Сарычев довольно глянул в зеркало заднего вида.
«Вот и славненько, - пронеслось в голове. - А то чуть было такого дурака не свалял. Забрал бы Алису к себе и дал бы Катьке полный карт-бланш. Идиот! Хорошо хоть дочку вовремя приструнил. Эту дурочку только нарядами помани, она на все готова. И в кого жадная такая? Сколько ни давай, все мало. А так, глядишь, помирятся и Алиса останется с матерью. Будет мне сообщать, кто приволок очередной веник, а кто ночевать остался».
Он вспомнил, как, отчитывая Алису, невзначай глянул в боковое зеркало и чуть не заорал от негодования. По тротуару шел Алтаев. Довольный и вальяжный. Будто кот, нажравшийся хозяйской сметаны.
«Вроде никого кроме Катьки в квартире не наблюдалось, - сам себе напомнил Сарычев. - Я же когда приехал, сразу во все комнаты и шкафы заглянул. В кладовке и гардеробной проверил. Тогда откуда он взялся, еперный кордебалет? Еще этот босяк на мою голову».
Феликс затормозил около входа в Катькин офис и, пока она прощалась с дочерью, обошел машину и открыл ей дверь.
- До вечера, любимая, - прошептал он, слегка коснувшись ее щеки.