Вдруг свет рядом с нами померк, и мы оба с арбалетчиком
оказались грубо с размаху распластаны по мостовой, народ кругом
захлебнулся в крике, расталкиваемый стражниками без всякой жалости.
А я задохнулась от первой же попытки сказать хоть слово, схлопотав
тяжелым ботинком в ребра. Оказавшему сопротивление арбалетчику
досталось несколько пинков, один пришелся на голову, и он
затих.
— Поднять! — голос, от холода которого кровь стыла в жилах.
Меня рывком вздернули на ноги, я попыталась вдохнуть, но легкие
не желали пускать воздух, перед глазами все расплывалось, ребра
болели нещадно.
— А..Айн,— прохрипела, смотря прямо в красные глаза. Теперь,
когда он был рядом, мне приходилось задирать голову, чтобы это
сделать. Всё-таки мое человеческое тело существенно ниже, чем
демоническое.
У меня все внутри сжалось, стоило только поймать безжалостный
взгляд этих глаз. Хэлмираш смотрел на меня не как на живого
человека, а как на труп. Причем, такое ощущение, что уже
переработанный.
— В подвалы. Обоих. Живо! — голоса страж не повышал, но меня
моментально доволокли до лестницы, потащили вверх, совершенно не
заботясь о том, успеваю ли переставлять ноги. Туфли я потеряла
где-то на середине подъема, больно отбивая лодыжки о мраморные
ступеньки.
— Айн, это я! — крикнула, обретя снова контроль над дыханием,
дернулась, пытаясь оглянуться, но только тут же схлопотала удар по
зубам.
Боль обожгла, в глазах заплясали искры, а рот наполнился солью.
Меня протащили по коридору, нисколько не заботясь, что сплевываемая
мною кровь попадает на дорогой светлый ковер. Скрип двери, и вот
нас окутывает подвальная темнота, разбавляемая только редкими
магическими светильниками, да характерная для подземелий
влажность.
— Главный сказал: в разные камеры их.
Мои ноги ещё несколько раз стукнули о ступеньки, и вот я уже
полетела на металлический стул, больно отбивая все, чем на него
приземлилась. Тут же хотела вскочить, но меня пригвоздили к сиденью
несколько рук, а ещё пара профессионально и крепко зафиксировала
меня на закрепленном в полу стуле веревками, больно впившимися в
кожу.
— Руки уберите, ублюдки! — рявкнула, брызгая кровью, но ничего
не добилась, стражники разошлись, давая мне возможность оглядеть
помещение, куда меня приволокли.
В этот момент поняла, как люди, бывает, седеют за одно
мгновение. Не удивлюсь, если и у меня полголовы побелело от такого.
Потому что я была в натуральной пыточной. Пара магических
светильников под полотком практически не давала света в этом темном
помещении, в основном он шел от ярко пылающего огнем камина, в
пламени которого покоилось несколько ало-красных раскаленных
прутов… Рядом с камином стоял стол, на котором в кожаных чехлах
располагались какие-то инструменты, поблескивающие металлом в
отсвете. И запах. В этом помещении стоял совершенно особенный
запах: смесь дезинфицирующих растворов с неизгладимым запахом
крови. У меня от такой обстановки волосы дыбом встали на всем
теле.