– Семь человек погибли, Сюзанна! Какое уж тут равновесие!
– Не знаю, – тихо проговорила Сюзанна. – Ты добиваешься жестких мер?
Моррисон нахмурился и отвернулся, и Сюзанна поняла, что ее слова заставили барда задуматься. Он тяжело вздохнул и посмотрел на реку.
– Ну, ладно. Давай переговорим об этом еще с кем-нибудь. Только не с Эриксоном. Он сразу поставит на этом крест только потому, что идея – моя. Он меня терпеть не может.
– Хорошо, – сказала Сюзанна. – Не с Эриксоном. Дай мне двадцать четыре часа, и я назову тебе имя.
– Двадцать четыре часа. И дай бог, чтобы никого за это время не убили...
Моррисон резко оборвал разговор, услышав шаги, нарушившие тишину полдня. Он и Сюзанна обернулись и увидели высокую фигуру, приближающуюся к ним от берега. Солнце било в глаза, и невозможно было разглядеть, кто это, но человек казался крупным и мощным, с мускулатурой тяжелоатлета. Когда мужчина подошел ближе, Сюзанна узнала его и чуть расслабилась. Лестер Голд был достоин доверия. Она тепло улыбнулась гостю, а Моррисон хмыкнул, в свою очередь тоже узнав его.
Голду было за семьдесят, но он обладал телосложением, завидным и для двадцатилетнего. Лицо его казалось наспех высеченным из камня, волосы серебрились сединой, но спина была по-прежнему прямая, как жердь, и глаза ясны, как в молодости. На нем был скромный костюм давно вышедшего из моды покроя. Улыбнувшись Сюзанне, Лестер вежливо кивнул Моррисону.
– Надеюсь, не помешал? – тихо спросил он. – Мне надо бы, Сюзанна, с тобой переговорить, если тебе сейчас удобно.
– Конечно, удобно. Рада видеть тебя, Лестер. Ты знаком с Шином Моррисоном?
Голд взглянул на Моррисона с интересом:
– Тем, что выпускает на волю стихию? Моррисон застонал:
– Мне так и будут всю жизнь пенять?
– Может, и нет, – сказала Сюзанна.
– Простите, что об этом заговорил, – извинился Голд и протянул Моррисону руку – широкую, мускулистую, со старческими пигментными пятнами.
Моррисон осторожно ее пожал, зная, что Голд при желании с легкостью может переломать ему пальцы. Словно прочитав мысли Моррисона, Голд улыбнулся, отпустил ладонь Шина и перевел взгляд на Сюзанну:
– Мне правда необходимо с тобой поговорить, дорогая.
– С удовольствием тебя выслушаю. В доме есть стул, можешь принести его сюда.
– Я вас оставлю, если не возражаете, – сказал Моррисон.