Кроме цветов, свечей и царственного
портрета Ксении на столике имелась еще одна фотокарточка –
маленькая, узкая, явно отрезанная от общего снимка. На ней была
изображена совсем юная девушка, лет шестнадцати, скромная и
улыбчивая. Должно быть, горничная, погибшая вместе с хозяйкой. Та
самая Акулина, которой нравились мужчины в военной форме.
Я малодушно отвела взгляд, не в силах
это вынести. Не смогу больше, нет. К черту эти расследования.
Надобно скорее ехать домой – Женя наверняка уже вернулся и…
волнуется.
Решив так, я поспешила к двери,
потянула за ручку и – нос к носу столкнулась с высоким зеленоглазым
брюнетом в форме полицейского чиновника, судя по нашивкам – весьма
высокопоставленного. Слабо охнув, я отступила, будто уже
сознаваясь, что сделала что-то неподобающее. Случались в моей жизни
события, после которых я ко всем полицейским отношусь с некоторой
долей настороженности – если это, конечно, не Степан Егорович.
А брюнет, смерив меня взглядом,
почтительно кивнул:
— Фустов. Надворный советник при
канцелярии градоначальника Петербурга[1].
Доброго дня, сударыня.
Я скорее присела в книксене, сочтя за
лучшее уткнуть глаза в пол. И молилась про себя, чтобы он не
спросил моего имени.
— Как имею честь обратиться к вам,
сударыня? – не замедлил поинтересоваться тот.
— Марья… Марья Ивановна.
И чертыхнулась мысленно: если уж
врать, то следует говорить что-то менее похожее на вранье. Поняв
же, что следующим его вопросом будет причина, по которой я явилась
в этот дом, я начала судорожной выдумывать, кем назваться.
Гувернанткою? Так станет спрашивать, отчего я здесь, а не с детьми.
Да и одета я до сих пор была в пальто и шляпку. Я взяла себя в руки
и продолжила разговор сама, как могла спокойнее.
— Я, наверное, не должна здесь быть,
но едва прочла в газетах… не могла усидеть на месте. Тотчас
приехала. Я подруга Ксении Тарасовны, мы учились вместе.
Убрав руки за спину, я скорее стянула
кольцо с безымянного пальца и надела на средний. С девицы и спросу
всегда меньше.
— В Мариинке, стало быть, учились?
Той, что на углу Невского и Троицкой улицы? – с воодушевлением
уточнил Фустов.
— Именно. Разными годами, правда:
Ксения несколько старше. Но мы посещали один и тот же… - я поискала
глазами в просторной гостиной и наткнулась на дорогой немецкий
рояль, - …один и тот же класс по клавишным инструментам. Мы очень
крепко дружили тогда…