– Ой,
милок, не убивай, детки у меня, внучки, все расскажу, что захочешь,
– нереально быстро протараторила она, а я аж в осадок выпал от
того, насколько это похоже на слова обычной бабки из наших
деревень. Разве что по скорости речи ей явно не было бы
равных.
Неужели это
системный переводчик так барахлит? Не понятно.
– На
вопросы ответишь – отпущу. Вампиры в деревне есть?
– Как не
быть? Конечно есть, охраняют нас от гадов всяких, а мы им раз в
неделю кровь сцеживаем, – ещё быстрее замолола она языком, а я
продолжал удивляться тому, что слышал. Думал, что эта нечисть всех
людей рвет, а они грамотнее поступили…
–
Нормальные люди остались где-нибудь? Которые не под
вамирами?
– Ты, что,
про южан спрашиваешь, гадов этих? Зачем они тебе? Убивают они
вампирчиков наших, а ведь они нам и золото приносят, и соседей
неправильных поубивали. Где это видано, чтобы всякие гадкие эльфы и
гномы среди людей жили? Ты, что, из этих гадов что ли? – у меня от
обилия слова «гадов» вновь активизировалась мозговая деятельность.
Это так матерные слова маскируются? Или она так, действительно, и
говорит?
– Я сам по
себе, свой собственный. Сколько вампиров?
– Да ты,
верно, разведчик от южан! Ничего я тебе не скажу, вас, гадов,
резала и резать буду, Мар…! – попробовала крикнуть она, но мой
кулак прилетел ей в голову, от чего она прикусила язык и замолчала,
поднеся ладони ко рту, обиженно смотря на меня.
– Я
спрашиваю, ты отвечаешь. Сколько нечисти тут?
– Ой не
знаю, сотня где-то в центре сидит. Тут же от Сан-Пауло пара
километров, они тут свою базу сделали, куда всех свозят…
– Кого
свозят? – не понял я.
– Так
людишек всяких и нелюдей из города. Вампирам-то нашим одной крови
мало, чтобы расти – надо мясо есть, причем, обязательно ещё живых
мыслящих существ. Я-то знаю, у меня сынок в них пошел… – осекалась
явно привычная к подобному хвастовству женщина, вспомнив, перед кем
она тут поет. А я задумался, настолько ли крепко мое обещание её не
убивать?
– И что они
с ними делают?
– Строим
большие лагеря, садим в загоны. Самых здоровых и сильных отбирают и
начинают скрещивать, чтобы детишек, значится, получить. Слабых,
хилых, бездетных и старых потихоньку съедают, отдавая нам все, что
им принадлежит. Недавно такую красивую блузку на твари одной
увидела, как она рыдала, когда я её снимала с неё, чуть не порвала,
гадина. Ну нет под ней у тебя ничего, какая разница? Все равно по
заключению мага она родить не сможет, так что судьба понятна –
отдадут сразу нашим повеселиться, а потом скушают. Чего плакать
из-за того, что пару часов голой будешь? Хотя, да, красивой была,
может и забрал кто-нибудь себе в рабыни, такой пользоваться долго
можно, – не, она точно сумасшедшая, ещё и в воспоминания ударилась,
сидит, сволочь, лыбится, подняв глаза к потолку и рассказывает,
будто это норма. Куда, блин, наша цивилизация не туда свернула, что
за шестьдесят дней подобное стало нормой?