– Быть может, – предположил он, – тебе следует внимательнее приглядеться, кого кусает твой пес?
– Нет-нет! – воспротивился Джамал. – Я – убежденный противник насилия. Если пес решит искусать все человечество, кроме меня самого, я не стану ему препятствовать.
После завтрака Абдулла еще немного поискал колпак. Колпак попросту исчез. Абдулла попытался вспомнить, когда же он на самом деле надевал его в последний раз. Это было накануне вечером, когда Абдулла думал о том, как бы продать ковер великому визирю. После этого ему приснился сон. Во сне на нем был колпак. Абдулла помнил, как снял его, чтобы похвастаться Цветку-в-Ночи (какое прелестное имя!) шевелюрой. С тех пор, насколько он мог вспомнить, колпак был у него в руке, пока он не присел рядом с красавицей на краешек фонтана. Затем Абдулла рассказывал ей о том, как его похитил Кабул Акба, и при этом, как ему ясно помнилось, размахивал обеими руками, а значит, колпака в них не было. Во сне предметы часто исчезают, это Абдулла знал, однако все свидетельствовало о том, что он уронил колпак, когда садился на край фонтана. Неужели он оставил его валяться на траве? Но тогда…
Абдулла окаменел, стоя посреди палатки и глядя на солнечные лучи, в которых, вот странность, не было больше видно уродливых следов пыли и старых благовоний. Нет – теперь это были золотые ломти небес.
– Так это был не сон! – воскликнул Абдулла.
Дурное настроение как рукой сняло. Даже дышать стало легче.
– Это была правда! – добавил он.
И повернулся, чтобы задумчиво поглядеть на ковер-самолет. Он ведь тоже был во сне. А это значит…
– Выходит, пока я спал, ты перенес меня в сад какого-то богача! – сказал Абдулла ковру. – Должно быть, я заговорил во сне и велел тебе это сделать. Скорее всего. Я думал о садах. Так ты куда ценнее, чем я считал!
Глава третья, в которой Цветок-в-Ночи узнает кое-что важное
Абдулла снова аккуратно привязал ковер к шесту и отправился на Базар, где и отыскал лавку самого искусного из промышлявших там разнообразных художников.
После положенных вступительных церемоний, в ходе которых Абдулла назвал художника королем кисти и кудесником красок, а художник горячо возражал, уподобив Абдуллу зефиру среди заказчиков, а его глаза – алмазу среди глаз, Абдулла перешел к делу:
– Мне нужны портреты всех мужчин, которые вам встречались, – всех видов и размеров. Нарисуй мне царей и нищих, купцов и ремесленников, толстых и худых, молодых и старых, красивых и уродливых, а также ничем не примечательных. Если кого-то из них ты не видел, прошу тебя выдумать их, о падишах палитры. А если воображение твое подведет тебя, в чем я сильно сомневаюсь, о халиф среди художников, что ж – обрати взор свой на площадь, гляди и рисуй!