Еще несколько шагов – и я на набережной. Вдали выстроились зеленые ларьки букинистов… Я ныряю туда с пристрастием, но через какое-то время выныриваю из этих старых книг по истории моего любимого города. Париж – это моя жена, в любом случае Париж – это город-женщина! Андре Бретон, основоположник французского сюрреализма, выразил это в своем сочинении «Надя. Женщина, преобразовавшаяся в книгу»: треугольник площади Дофина (la place Dauphine) – это лоно совершенной формы, исконная матрица, из нее родилось всё… Я хочу пережить это рождение вновь.
А что, если нет рокота автомобилей? Если испарились серые фасады зданий? Если берега Сены вновь дикие, заросшие растениями, с топкими болотами, а весь остров покрыт кустарником?
701 год от основания Рима, 52 год до Рождества Христова – на острове Сите еще ничего нет… Никаких упоминаний о Лютеции до Юлия Цезаря, который кратко пишет о городе в «Записках о Галльской войне»: «Лютеция, поселение паризиев, расположено на острове реки Сены». Несомненно, описание это несколько размыто. На самом деле проконсул проводит в этих местах только один день. Он больше озабочен тем, чтобы принять участие в собрании галльских вождей, чем посещать окрестности города. Когда приходит время Цезарю писать свои записки, город паризиев он упоминает понаслышке, основываясь на слухах и плохо составленных военных отчетах. Он повторяет услышанное от своих легионеров, они, в свою очередь, дают неточные и расплывчатые описания.
Действительно, там, где вы ожидаете найти большой город паризиев, ничего не существует. Более того, будущий остров Сите разделен на шесть или семь островков, где можно видеть небольшой храм и несколько округлых лачуг с крышами из камыша, немногочисленные рыбаки не спеша бросают сети в воду… За рекой, по правому берегу, на восток тянутся болота и густые леса. По левому берегу неизменные болота где-то вдалеке заканчиваются скалистыми выступами. В далеком будущем эти скалы назовут горой Сент-Женевьев (montagne Sainte-Geneviève).
Чтобы найти огромное галльское поселение, необходимо следовать по реке… В эту эпоху река – единственный путь сообщения. Надо дождаться римлян, чтобы увидеть прокладку больших дорог на суше. А пока забирайтесь на борт лодки, так полюбившейся галлам: легкий хрупкий ялик из сплетенных веток скользит по волнам.