Волк. Последнее проклятье наг - страница 4
– Джау Кан! – Серые, словно волчья шкура сибирской зимой, глаза Владимира сверкнули лютой ненавистью. – Он, наконец, решил отомстить!
Но монгол хитро усмехнулся и больше ничего не стал говорить, а лишь всадил кинжал еще глубже в брюхо, отчего кровь брызнула на деревянный пол, после чего повел клинком в сторону, полностью вспарывая живот и выпуская кишки.
– Фу-у, – поморщилась Аманда и отвернулась.
А несостоявшийся убийца мертвым упал на пол.
Позже, глубокой ночью, во дворе дома Волков с лопатой в руке закапывал труп монгола. Мисс Фокс стояла рядом и молча взирала на сие погребение человека без имени, пришедшего убить ее. Никакого сочувствия к нему она не испытывала. И когда последние комья легли на безымянную могилу, и Владимир прихлопал землю лопатой, Аманда, наконец, произнесла:
– Значит, спокойная жизнь закончилась и впереди новая опасность?!
– Выходит, что так, лисенок, – вонзив лопату в землю, сказал Волков.
– И что теперь?
– Поедем в Петербург и первыми найдем Джау Кана, чтобы, наконец, навсегда избавить мир от этого змеиного племени!
Петербург.
2 Сентябрь 1838 г.
Покрытая дорожной пылью походная карета остановилась на Дворцовой площади. Дверца отворилась, и из дилижанса вылез небритый молодой мужчина в картузе и в подпоясанной красной рубахе, что считалась шиком у уголовных элементов. Вслед за «фартовым» вылезла и его «мамзель», впрочем, довольно приличного вида в элегантном васильковом платье и шляпке, из-под которой выбивались локоны цвета спелой пшеницы. Дама сразу засуетилась и принялась что-то втолковывать своему спутнику по-русски, но с легким акцентом.
– Согласен, лисенок, это действительно завораживает, – снимая картуз и обнажая истинно черные волосы с седым локоном в области челки, ответил мужчина.
Они оба смотрели на Зимний дворец, на его песочные стены, кованные врата под аркой входа, высокие окна и красивые статуи, взирающие на путешественников с крыши обители царской семьи. Творение итальянского архитектора Растрелли, выполненное в роскошном стиле елизаветинского барокко, действительно захватывало дух, и мисс Фокс, чувственная ко всему прекрасному, с восхищением наслаждалась его красотой.
Вдруг где-то вдалеке грянул пушечный залп, и Аманда даже вздрогнула от неожиданности.
– Полдень, – взглянув на часы под главным Флагштоком Российской Империи на Зимнем дворце и поняв, что традиционный выстрел произвела пушка на другом берегу Невы на стене Петропавловской крепости, произнес Владимир. – Все, как всегда, в Петербурге традиции не меняются. И вроде бы я был здесь совсем недавно и, в то же время, как будто это было совсем в другой жизни.