Он взял клочок бумаги у меня из руки и перевернул его. На обратной стороне виднелся чернильный штамп, вернее, остаток его.
– Вот посмотрите, Юрий Петрович.
На штампе значилось:
…ковский сахарорафинадный комбинат
им. Мантулина
…ХАР-РАФИНАД ПРЕССОВАННЫЙ
…торой сорт
…та изготовления 03 января 1973 года
Всего пары секунд мне было достаточно, чтобы понять, в чем дело. А у этого Михайлова действительно светлая голова!
– Итак, ваш отец не мог бы послать эту записку, если бы был расстрелян, как следует из ответа ФСБ, 2 сентября 1972 года. То есть как минимум через три с половиной месяца после этой даты он был жив.
Михайлов кивнул:
– Да. Как ни крути, получается так.
– Может быть, штамп неправильный? – засомневался я.
Но допустить такое значило отойти от фактов. Как минимум неправильную дату на штампе нужно было доказать. А между тем оттиск был довольно четким.
– Хорошо, – подытожил я, – это все очень интересно. Даже захватывающе. Но пока что я не вижу, чем бы я смог вам помочь.
– А я вижу! – категорично заявил старший Михайлов. Было видно, что он привык руководить. – И я и мой брат уверены, что в отношении нашего отца было допущено беззаконие. Или судебная ошибка. Мы не можем даже быть уверены, что его действительно расстреляли…
– Можете не сомневаться, – вставил я, – в те годы с теми, кто подозревался в измене Родине, не церемонились…
– …Тем не менее у нас есть серьезные основания для сомнений. Понимаете, это письмо… Мне кажется, когда смерть стоит за дверью, не до вранья. И потом, автора никто не тянул за язык. Зачем он написал это письмо?
– Если я вас правильно понимаю, вы хотите разобраться с обстоятельствами дела вашего отца?
Михайлов кивнул:
– Да. И я и Слава уверены, что наш отец невиновен. Что вокруг него велись какие-то грязные игры. Мы хотим добиться его реабилитации.
– Но вы же понимаете, что это практически невозможно!
– Почему?
– Хотя бы потому, что это дело – сверхсекретное! Вы ни за что не узнаете правды. Спецслужбы умеют хранить свои секреты. К тому же, если все, что произошло с вашим братом, действительно связано с какими-то тайнами вокруг Алексея Михайлова, эта затея становится очень опасной. Опасной и почти невыполнимой. Мы сможем узнать лишь то, что лежит на поверхности, а не настоящие секреты. Тайны наших спецслужб – КГБ и ФСБ – это айсберг, погруженный в океан непознаваемого.