- Что – понимать? Михелито, ты сам
видишь. И Альбу, и Антонию, и Паулину… если Альба красавица, то
бедняжка Паулина проиграет Антонии. И сильно.
- Ничего. Приданое ее выручит.
- Это если Антония также не подаст
прошение о наследовании имени Лассара.
- Вряд ли. Темные – этом все
сказано.
Розалия кивнула. Но все же она
сомневалась.
- Кто знает…
- Все будет хорошо, родная.
- Ох, Михелито, - уткнулась в плечо
мужа женщина. Расчет, да! Но за двадцать лет сюда и симпатия
примешалась, и уважение, и понимание, и даже капелька любви. Любовь
– она ведь разная бывает, и вот такая – тоже.
Не огонь, норовящий спалить все
вокруг, но ровное и уютное пламя, на котором хорошо готовить
утренний кофе.
- Все будет хорошо.
Розалия кивнула. Но она искренне в
этом сомневалась. Сердце женщины чувствовало беду.
Какую?
Знать бы! Она бы ее… но было у
Розалии подозрение, что уже поздно, непоправимо поздно.
***
Когда стукнула дверь хижины, Долорес
не особо удивилась. Разве что пожала плечами и повернулась обратно
к очагу.
Что ж…
Так решила Судьба.
Двое мужчин, вошедшие в домик, явно
почтения к судьбе не испытывали.
- Где она!? – скрипнул один.
Долорес бросила взгляд через
плечо.
Визитеры ей не нравились. Ни старший
– лет сорока на вид, худощавый и весь какой-то дерганный. Похожий
на паука-сенокосца. Ни младший, более плотный и внешне симпатичный.
Но признать его хотя бы обаятельным мешал взгляд…
Снулый, вялый, ей-ей, в тухлой рыбине
огня и то больше, чем в этом типе!
Долорес пожала плечами, незаметно
расстегивая брошь на шали.
- Не знаю. Место, Марти!
Маленький песик – помесь терьера
невесть с какой дворнягой, которого Долорес брала с собой в лес,
злобно зарычал на пришельцев. Не кинулся – был неглуп и понимал,
что сразу такую пакость ему не одолеть. Но дайте волю – мигом
вцепится.
Или хозяйка хочет с ними сначала
поговорить?
Вот уж зря… от эти типов смертью
пахнет!
- Врешь, старая гадина.
Долорес ответила словами, которые не
положено знать почтенной старой синьоре. А вот старой гадине – в
самый раз.
Услышав несколько вольное описание
своей родословной, младший из мужчин почему-то обиделся. Хотя
ничего оскорбительного для животных Долорес и не сказала. Но синьор
шагнул вперед, протягивая руку и норовя ухватить женщину за
костлявое плечо.
Наивный…
Нападать на деревенскую ведьму, в
ее-то доме!