Странно было, что орки с
троллями против этого не протестовали. Может быть, привыкли за
тысячелетия рабства? Иван иногда думал, что когда-нибудь и люди
займут свое место в иерархии эльфийского общества – строптивее
орков, слабее троллей, зато способные работать с железом. Не может
быть, чтобы им совсем не нашлось места в новом мире…
- Папа, ты коллаборационист, -
сказала Аня, когда Иван отдал эльфу мундир и получил вознаграждение
(платой его было бы называть неправильно, эльфу ничего не стоило
забрать мундир просто так и уйти). Но эльф расплатился, неожиданно
щедро, и оккупационными рублями, и несколькими мешками продуктов,
которые сопя притащил мелкий, способный пройти в дверь, тролль. И
даже обрезки эльфийского шелка позволил оставить себе.
Они первый раз за месяц сели за
стол, на котором всего было вдоволь. И вот сопливая девчонка,
которая по причине оккупации даже в школу отказалась ходить –
целыми днями висела на телефоне или валялась на диване, читая
книжки, смотрит отцу в лицо и говорит чужие, услышанные от кого-то
слова.
- Во Франции во время второй
мировой таких еще называли вшисты, - сказала она, набивая рот
картошкой. – Потому что относились к ним как к вшам. А у нас их
называли полицаями и вешали.
- Марш из-за стола, - сказал
Иван. – Или ты собралась есть еду коллаборациониста? Кстати, во
Франции говорили не вшисты, а вишисты. По названию города, где
располагалось марионеточное правительство. А вошь по-французски –
ле поукс.
Надо же – всплыло со школьных
времен! С какого-то адаптированного текста из времен мушкетеров и
королей…
Аня вскочила и выплюнула на
тарелку пережеванное пюре.
- Расплевалась тут! – не
удержался Иван. – Иди еще, рот мылом вымой! Вшисты… Двоечница!
Неуч! Дармоедка! Из-за таких дур и дураков нас и
завоевали!
Аня и впрямь бросилась в ванную
комнату. Зашумела вода.
Ольга страдальчески посмотрела
на мужа.
- Пусть посидит голодная, -
сказал Иван. – Полезно… Соль передай!
Мясо и так было соленым, но он
упорно тряс солонкой над тарелкой, пока не понял, что натряс уже
целую горку редкостной по нынешним временам приправы.
Тогда он запустил солонкой в
стену.
Теща встала, вышла в коридор и
принялась невозмутимо убирать осколки и разлетевшуюся соль. Из
ванны доносилось бульканье – Аня полоскала рот.
- К ссоре, - сказала Ольга. –
Соль просыпать – к ссоре.