ПЛАТОЙ ЗА ВТОРОЙ ШАНС СТАНЕТ ЖИЗНЬ.
Огромные чёрные буквы словно бы намалевал какой-то ребёнок, но
испускаемая ими магия сразу выбивала из головы подобные мысли –
вряд ли на свете можно было бы найти кого-то, способного повторить
подобное даже имея на руках образец. Невероятной сложности рунные
чары, выведенные, судя по всему, кровью Небесного Дьявола –
разновидности жутких в своей мощи драконидов. Отличительной
особенностью этих чернил была абсолютная невидимость и возможность
наносить руны друг на друга, поверх, образуя цепочки и комбинации,
повторить которые с использованием иного материала не под силу даже
Богу. Собственно, из-за того, что кровь эту нельзя ни увидеть, ни
почувствовать, Элин и сделал такой вывод.
Иначе объяснить невероятную магию, наполняющую Гримуар, было
невозможно.
– Я, Элин Нойр, готов отдать в качестве платы свою жизнь… –
Стоило ему произнести эту фразу, как вырвавшийся из фолианта серый
туман окутал его с ног до головы, лишив всякой возможности
двигаться. Только сейчас Элин понял, что он сделал – безо всякой
страховки, без предварительного изучения попавшей в его руки
техники, прямо в глубинах содержащего в себе чёрт знает какие
опасности подземелья пообещал Гримуару свою жизнь в обмен на
что-то, о чём он сам имеет лишь самое отдаленное представление,
полученное из древних летописей и трудов давно уже погибших
анимусов. Глупость! Величайшую глупость он совершил! И, возможно,
последнюю в своей наполненной лишь тьмой и страданием жизни…
Попытки вырваться ни к чему не приводили – туман лишь еще
сильнее сжимался, грозясь просто раздавить тело попавшейся в
ловушку жертвы. Дюрас не реагировал на приказы, что означало лишь
одно – сила Гримуара была настолько велика, что он сумел с
небывалой лёгкостью отрезать сознание анимуса абсолютного ранга от
его демона-зверя. Конец. Бесславный и ироничный конец. Оборвать
тысячи жизней на своём пути к мечте и споткнуться, практически
коснувшись её.
Последним, что увидел Элин, стало на невероятной скорости
вращающееся колесо, больше всего напоминающее таковое у
обыкновенной телеги – восемь спиц, ось и цельный обод, украшенный
причудливой резьбой…
Воспоминания схлынули так же резко, как появились, оставив
пытающегося унять заходящееся в бешеном стуке сердце парня наедине
с реальным, ужасающе чётким и настоящим миром. Несколько секунд
парень лежал неподвижно, собирая мысли в кучку и пытаясь понять, в
какой именно период жизни его забросило. Судя по тому, что тело
было тренировано довольно скромно – шестнадцати ему ещё не
стукнуло.