Всё было очень серьёзно. Поль упал на одно колено и официально попросил у стариков руки их прекрасной дочери. Он был готов стать для Риты самым настоящим отцом и увезти обеих в Париж. Он даже схватил двухлетнюю круглощёкую малышку на руки и весело подкинул вверх, воскликнув что-то типа "о ля ля, бебе", но Рита от шока заревела басом, выпустив из носа огромный переливающийся пузырь.
Пытаясь сгладить неловкость, бабушка усадила всех за стол, налила чаю и торопливо нарезала свежего лукового пирога. Дедушка на радостях полез за домашней смородиновой наливкой, чтобы чокнуться с "товарищем из Парижа", и уже через пятнадцать минут они с Полем в обнимку горланили Марсельезу. Полина наблюдала за этим театром абсурда, высоко подняв тонкие брови, и молчала.
- Улетишь во Францию, - шептала бабушка, - в люди выбьешься, Ритку человеком сделаешь... Только не сглупи, Поля! Не упусти свой шанс! Держись за этого мужика руками и ногами! - а затем смахивала лирическую слезу. - Ах, Париж... Будешь на Эйфелеву башню любоваться, по Елисейским полям гулять...
- ...в Соборе Парижской Богоматери молиться, - ровным голосом подсказывала Полина, - в Мулен Руж плясать, лягушек жевать да добра наживать, - и в глазах её начинали плескаться первые искорки протеста.
Бабушка зря возлагала надежды на заезжего французика - ровно через месяц после знакомства Полина его бросила.
- Как! Как ты могла, негодная! - кричала бабушка, патетически заламывая руки. - О себе не думаешь, о дочери бы хоть подумала, о её будущем! Кукушка!!!
- Да ладно тебе, мам, - сказала Полина миролюбиво, пресекая её вопли. - Ну как с таким жить, ты сама подумай? Он же зануден и уродлив. Противный долговязый очкарик...
Как бы парадоксально это ни звучало, Полина Кочеткова могла ложиться в постель с мужчинами только по любви. Или, как минимум, по очень большой симпатии...
Оскорблённый и разочарованный Поль вскоре покинул Союз, и больше Полина никогда его не видела. Подаренное им колечко она сдала в комиссионку, а на вырученные от продажи деньги рванула в Крым вместе со своим скульптором. Жили дикарями - в палатке, готовили на костре немудрёную походную пищу, ловили рыбу, купались и стирали в море. Получилось прекрасное, восхитительное лето - "спасибо французу за это", цинично рифмовала Полина.