Я поплыл к острову, где осталась моя лодка, делая неторопливые, но сильные гребки, нацеливаясь на каменную арку, похожую на букву Л. Это творение природы служило мне маяком. Если плыть к острову, ориентируясь на арку, то течение обязательно снесет влево, к северному краю Дикого острова, к тому единственному месту, где можно выбраться на берег, не рискуя переломать себе руки и ноги.
Мешок с крабами немного мешал плыть, тормозил, как плавучий якорь, и я довольно долго боролся с волнами и прибоем, пока наконец не выбрался на горячие камни.
Остров – собственно, сказано громко. По сути это всего лишь скала, изрезанная трещинами и промоинами, расщепленная на две части, покрытая белой коркой засохшего птичьего помета, содрогающаяся от грохота накатывающих волн и истошного крика и хохота чаек, обосновавшихся здесь всерьез и надолго. Дикий остров стоит в шести километрах от берега, в пасмурную погоду его трудно увидеть, а в солнечную он напоминает гигантский акулий плавник. Его очень редко посещают люди. Лично я за весь сезон всего лишь дважды встречал туристов, добиравшихся сюда на резиновых лодках. Воды на острове, естественно, нет, жечь костры ночью нельзя – пограничники сразу накроют. Потому и не пользуется остров слишком большой популярностью у любителей экзотики. Мне же приходится плавать сюда едва ли не каждый летний день – обязывает договор с рестораном.
Пошатываясь, я стащил с себя ласты, кинул их сушиться на солнышке и поднялся по камням выше, к тропе, над которой нависали карликовые крымские сосенки с кручеными, червеобразными стволами. От них почти не было тени, но этим жалким укрытием от полуденного солнца туристы все же не раз пользовались: у самого подножия скалы темнели пятна от костров; из гладких, отшлифованных морем булыжников были сложены стулья и стол.
Я не любил это место. Туристы, кем бы они ни были и какой бы любовью к природе ни пылали, все же относились к острову варварски. Консервные банки, бутылки, битое стекло, старую одежду и прочий мусор, который они оставляли здесь, увозить приходилось мне, а вот идиотские надписи о любви к рок-группам на плоском камне (не поленились, засранцы, банку краски с собой прихватить!) мне не удалось отмыть даже скипидаром. Не хочу сказать, что я отношусь к числу рьяных фанатов-экологов или состою в партии «зеленых», но к Дикому острову, раз уж он волей природы обособлен, отодвинут от человека, у меня отношение особое.